Елена Хаецкая (псевдоним Дуглас Брайан.)
Песня снегов
Фэнтези из серии про Конана-варвара
http://ruslib.com/HAECKAQ/snowsong.txt

Неслышно ступая по снегу босыми ногами, к спящему лагерю  асиров  шла
девушка. Распущенные  золотые  волосы  ниспадали  почти  до  колен  мягкой
блестящей волной. Широко раскрытые глаза казались темными на бледном  лице
и тонули в тени ресниц, и  только  зрачки,  узкие,  кошачьи,  поблескивали
странными красноватыми огоньками. Длинное белое платье намокло от снега  и
липло к ногам, обрисовывая колени и бедра девушки, но это ее не заботило.
     Она была очень юной, почти ребенком.  В  неверном  свете  ночи  Конан
различал ее тонкие черты. Рыжеватые ресницы, пушистые  и  длинные,  слегка
подрагивали, и только это выдавало в девушке, похожей на  изваяние,  живое
существо.
     Рядом с ней, так же бесшумно, ступал большой белый волк. Лунный свет,
казалось, стекал по его впалым бокам. Крупные лапы животного  оставляли  в
рыхлом снегу четкие следы, но никаких звуков до чуткого слуха  варвара  не
доносилось. Волк жался к ногам девушки, точно в испуге.
     Она остановилась, легонько коснулась кончиками  пальцев  его  светлой
шерсти на загривке, как будто желая успокоить. Волк повернул к ней  морду,
сверкнув на мгновение такими  же  красными,  горящими  зрачками,  а  потом
вытянулся, поставил торчком острые уши и стал принюхиваться.
…
     Лунный свет заливал ее стройную  фигурку,  окутанную  тонким  облаком
золотых волос. Красный камень лучился светом,  и  алые  искры  блестели  в
распущенных волосах девушки, словно сотни рубинов.

…

    Прошло время, и волк перестал  выть.  Он  прислушался,  поставив  уши
торчком. Та, которую он призывал, услышала  -  не  слухом,  но  внутренним
чутьем. Медленно шла она по снегу, босая, в одной только длинной рубахе, и
золотые волосы покрывалом окутывали  ее.  В  опущенной  руке  она  держала
кинжал.
     Пять красных огоньков засветились в синеватой белизне ночи: в зрачках
девушки, в глазах волка и в камне, украшающем рукоять кинжала. И чем ближе
подходила девушка к белому зверю, тем ярче горели огоньки.
     Волк ждал, приоткрыв пасть и дрожа от нетерпения. С его языка капнула
слюна. Когда девушка была уже совсем близко, он вдруг по-собачьи  заскулил
и торопливо лизнул раз-другой ее босые ноги. Упав на колени, она обхватила
руками его огромную голову, прижалась лицом к взъерошенной шерсти зверя  и
зарыдала. Повизгивая, волк лизал ее щеки и руки.

Юрий Никитин. Изгой

Снова фэнтези.
Героиня этой книги Ляна не только всегда ходит босиком, но и может пройти даже по раскаленным углям.
Вот несколько фрагментов (не все)
http://lib.baikal.net/cgi-bin/mac/NIKITINYU/izgoj.txt

...................
Несколько  мгновений ничего не происходило, в саду и в доме  было тихо.
Затем в  кустах зашелестело,  ветви  раздвинулись, нет,  даже разлетелись  в
стороны, словно зеленая птица распахнула крылья. Выметнулось нечто визжащее,
загорелое, босоногое, в мгновение ока пере-секло дорожку и прыгнуло Скифу на
грудь.
     Он поймал на лету, успел  виновато оглянуться на  Олега. А девушка, это
была молодая девушка с дивно  коротко постриженными волосами, висела  у него
на шее, визжала счастливо, болтала в воздухе босыми но-гами, целовала в нос,
губы,  щеки, напоминая  большо-го  ликующего  щенка,  что  сходит  с ума  от
радости, что вот обожаемый хозяин снова здесь, вот  его божествен-ный запах,
вот он сам...
     Олег  взглянул  на девушку  и решил,  что она милень-кая. Хорошенькая и
миленькая.  Потом решил, что ее с натяжкой можно бы  признать даже красивой,
несмот-ря  на  короткие  волосы,  босые  исцарапанные  ноги,  плотный загар,
присущий только  женщинам  из просто-народья, привыкшим проводить на полевых
работах целые дни.
     Скиф  с  трудом  оторвал  девушку,  поставил  ее на  зем-лю. Она  снова
порывалась броситься ему на шею, он удержал.
     -- Ляна, -- сказал он с упреком, -- веди себя прилич-но!..  Ляна, мы не
одни. Это мой друг, зовут его Олег.
     Девушка повернулась к  Олегу. Она смотрела с откро-венным  любопытством
ребенка.  Он посмотрел  в  ответ так же  пристально,  но девушка  не  отвела
взгляда. Она  смотрела прямо  и просто, не  взмахивала  длинными  пу-шистыми
ресницами,   не   поворачивалась   в  профиль,  что-бы   он   лучше   оценил
безукоризненную  линию ее  носа и подбородка,  не улыбалась таинственно, как
делают даже  самые  красивые и  знающие свою  красоту  женщины,  она  просто
изучала простодушно и честно.
     --  Здравствуй,  Ляна, --  сказал  он  с натугой.  --  Как  тебе  такие
непрошеные гости?
     Она весело рассмеялась,  ее лицо  сразу  преобразилось.  Глаза  засияли
ярче, он решил для себя, что она не про-сто красивая, совсем не просто.
     -- Я  всегда рада  гостям,  --  ответила  она  чистым и  нежным, как  у
ребенка, голосом.

……

Он быстро  оделся,  натянул сапоги. Олег через окно наблюдал  за садом.
Ему  сперва показалось, что там  мель-кнуло белое  тело,  даже крылья, затем
ветви  раздвину-лись,  вышла  Ляна  --  загорелая,  с  поцарапанными босы-ми
ногами, с венком цветов на голове.

……

И все же Зандарн спотыкался, натыкался  не только на  мебель, но  и  на
стены, ибо как оторвать глаза от чудес-ной девушки, что двигается по комнате
то как легкое облачко, то стучит босыми пятками, как  олененок ко-пытцами, а
смех ее рассыпается как серебряные коло-кольчики?
……
Олег потянул носом, поморщился, сказал озабоченно:
     -- Что там горит? Пожары,  что ли...  Но  почему  так  спокойно? Раньше
гелоны, как муравьи, давно бы воду таскали...
     Турч поморщился:
     -- Не пожары. Там эта дурь...  Жгут  целые дубы, го-товят уголья. Вроде
бы Ляна пройдет босиком. Олег, удивился:
     -- Зачем?
     Турч с полным равнодушием пожал плечами:
     -- Не знаю.  Наверное, чтобы  поднять  дух  защитников. Мол,  я, слабая
женщина,  и  то не боюсь огня, а вы, мужчины, должны быть стойкими в  бою...
Что-нибудь  в  таком  роде. А  кто-то вообще говорит,  что  это проверка  ее
невинности.  Мол, если  за то  время, что она жила  в  от-сутствие Скифа, не
делила  ложа с мужчинами, то прой-дет легко... Не знаю, как она может пройти
по углям, у нее ж такие нежные ножки!
     Олег подумал, пожал плечами:
     -- Вообще-то она подолгу бегала босиком в лесу. А там не везде песочком
посыпано. И не везде  травка. Так что  подошва ее маленьких ножек все же как
ко-пыто. Я, к  примеру, смогу  перейти через  эти  угли хоть три раза туда и
обратно,  но разве  это докажет мою  невинность? Когда идешь по  углям,  тут
главное --  не  задерживаться.  Тем более  не останавливаться. Ладно, а тебя
ворота не тревожат? Слишком долго их обходили, а на стены бросались с другой
стороны.

……

Олег потянул носом, поморщился, сказал озабоченно:
     -- Что там горит? Пожары,  что ли...  Но  почему  так  спокойно? Раньше
гелоны, как муравьи, давно бы воду таскали...
     Турч поморщился:
     -- Не пожары. Там эта дурь...  Жгут  целые дубы, го-товят уголья. Вроде
бы Ляна пройдет босиком. Олег, удивился:
     -- Зачем?
     Турч с полным равнодушием пожал плечами:
     -- Не знаю.  Наверное, чтобы  поднять  дух  защитников. Мол,  я, слабая
женщина,  и  то не боюсь огня, а вы, мужчины, должны быть стойкими в  бою...
Что-нибудь  в  таком  роде. А  кто-то вообще говорит,  что  это проверка  ее
невинности.  Мол, если  за то  время, что она жила  в  от-сутствие Скифа, не
делила  ложа с мужчинами, то прой-дет легко... Не знаю, как она может пройти
по углям, у нее ж такие нежные ножки!
     Олег подумал, пожал плечами:
     -- Вообще-то она подолгу бегала босиком в лесу. А там не везде песочком
посыпано. И не везде  травка. Так что  подошва ее маленьких ножек все же как
ко-пыто. Я, к  примеру, смогу  перейти через  эти  угли хоть три раза туда и
обратно,  но разве  это докажет мою  невинность? Когда идешь по  углям,  тут
главное --  не  задерживаться.  Тем более  не останавливаться. Ладно, а тебя
ворота не тревожат? Слишком долго их обходили, а на стены бросались с другой
стороны.

Себастьен Жапризо. "Дама в автомобиле в очках и с ружьем".

...По ту  сторону  дороги,  перегнувшись  через  каменную  ограду,  стояла
молоденькая блондинка лет двадцати. Лицо у  нее  было  довольно  красивое,
треугольной формы, и очень светлые глаза.
   - Вы к мсье Морису?
   - Да, к Морису Кобу.
   - Его нет дома. (Девушка провела пальцем по своему  курносому  носику.)
Но вы можете войти, дом не заперт.
   Я подошла к  ней  в  тот  момент,  когда  она,  выпалив  мне  все  это,
неожиданно вскочила на ограду. На ней было розовое платье с широкой  юбкой
вокруг длинных загорелых ног. Она протянула мне руки:
   - Вы поможете мне спуститься? Я,  как  могла,  постаралась  помочь  ей,
поддерживая за ногу и за талию. Наконец  она  спрыгнула,  приземлилась  на
свои босые ноги, а я,  как  это  ни  странно,  удержалась  на  своих.  Она
оказалась чуть пониже меня. Волосы у нее были длинные  и  совсем  светлые,
как у шведских кинозвезд. Нет, она не шведка и даже не уроженка  Авиньона,
а родилась в департаменте Сена, в Кашане, учится в  Экс-ан  -  Провансе  и
зовут ее Катрин (или просто Кики)  Мора.  "Только,  умоляю,  молчите,  все
остроты по поводу моего имени я уже слышала, и они сводят меня с ума". Все
это и еще многое другое (что ее отец, как и мсье Морис, инженер-строитель,
что она "еще девственница, но в то  же  время  очень  темпераментна,  и  с
психологической точки зрения это, вероятно, ненормально") она выложила, не
дав мне вставить ни слова, пока мы шли  к  машине.  Потом,  несколько  раз
вздохнув, она добавила, что месяц назад, в июне, каталась на "тендерберде"
с мсье Морисом. Он дал ей вести машину до Форкалькье, а была уже ночь и на
обратном   пути   она,   естественно,   чувствовала   какое-то   необычное
возбуждение,  но  мсье  Морис  вел  себя  как  истинный  джентльмен  и  не
воспользовался случаем, чтобы навести  порядок  в  ее  психологии.  Но  не
сержусь ли я на нее?...

Крышталев Владимир

Возвращение чудес

     Они поднялись на нужную палубу и вышли в парк.
     Мягкая трава приятно ласкала босые ноги. На  "Аркадии"  Алексей  совсем
отвык носить обувь. Живя здесь безвылазно уже  год,  мой  двойник  с  трудом
представлял  себе,  как  это  раньше  он  соглашался  каждый  день  надевать
кроссовки, туфли или еще что-нибудь того же типа. Ходить босиком  было  куда
проще. Да и удовольствия больше.
     Наташа,  очевидно,  тоже  разделяла  этот  взгляд.  Темно-синие   брюки
покрывали ее ноги только до лодыжек, а загорелая кожа ступни  оставалась  на
виду. Алексей обнаружил, что ему нравится наблюдать походку своей  спутницы:
смотреть, как маленькая ступня опускается на сочные зеленые стебли,  как  те
пригибаются к земле, как легко покачиваются бедра в такт ходьбе, как  вольно
струятся по спине волосы, перетекая из одного положения в другое. Он едва не
силой отрывал себя от созерцания, которое местами переходило рамки приличий.
Ничего удивительного: Наташа в самом деле была красива по любым человеческим
стандартам, а мой двойник ко всему прочему уже давно  не  видел  женщин.  За
время пребывания на яхте Клода он общался только с Эвелин, да и то  нечасто.
Теперь около месяца  назад  Эвелин  отправилась  куда-то  на  помощь  Марго,
"Аркадия" опустела  полностью,  и  один  Бог  знал,  когда  положение  могло
измениться.

Светлана КОЗЛОВА (РЯБОВА) "ПОЛНАЯ ЧАША"

...Однажды утром, спустя десять дней после нашего возвращения, произошел необычайный случай.

Варя, по обыкновению, встала рано и, приготовив завтрак, выехала на улицу ( наш дом был полностью приспособлен для ее коляски). Я сидел один и доедал постную кашу. Помолившись, я тоже вышел на улицу. День обещал быть солнечным, заря занималась на востоке и Варя, выкатившись почти в самое поле, которое располагалось в нескольких метрах от нашего дома, сидела, мирно сложив руки на коленях. Я остановился возле крыльца, глядя, как она сидит в своем тихом одиночестве, на фоне восходящего солнца, подняв голову к небу и устремляя взор куда-то вдаль. Завороженный ее красотой, которая никогда не переставала удивлять меня, и видом алой утренней зари, я думал о том, что жизнь прекрасна и удивительна, когда в сердце человека есть Бог. И что эта земная красота нам дана, как напоминание о Красоте Небесной. Созерцая ее величие и неповторимость, и всякий раз восхищаясь ее совершенством, думаешь, как же должно быть прекрасно в царствии Божьем, если это чудо, которое так волнует и изумляет наш взор ежедневно, лишь слабый отголосок той Небесной Красоты. И как часто мы не замечаем этого, не проникаемся ее глубиной и таинственностью природы, не встречаем рассвет, не провожаем уходящий день. День, который уже никогда не вернется в нашу жизнь. И я порадовался, что мы с Варенькой сегодня так рано встали, что можем видеть это чудесное явление природы — восход. Так размышлял я, стоя возле крыльца, и не решаясь ступить босыми ногами на мокрую от росы траву.

И вдруг я увидел необыкновенное — мое дыхание остановилось — сердце замерло. Варя медленно поднялась на руках, опираясь о поручни; неторопливо, но уверенно, перенесла тяжесть тела на ноги и выпрямилась, стоя рядом в коляской в свой полный рост. Ситцевое, голубое платье нежно облегало ее стройную и высокую фигуру. Я давно не видел ее такой и изумился прелести, которая неожиданно открылась мне. Я хотел крикнуть, чтобы она села обратно, боясь, что ноги подведут ее, и она упадет, но язык мой сковала какая-то необъяснимая сила, и я, будучи не в состоянии превозмочь себя, стоял неподвижно. Вдруг Варя сделала шаг и ступила босыми ногами на мокрую траву, немного постояв, как бы привыкая к новому ощущению, она сделала еще шаг, потом еще и еще и медленно, как будто едва касаясь земли, стала удаляться от меня в поле.

Я схватился за голову от страха за нее, до сих пор не осознавая происходящего, желая еще раз крикнуть и побежать за ней, но ноги мои подкосились, и я упал на колени, поднимая руки к небу и почти крича: «Господи Ты Велик, Ты Прекрасен Господи! Слава Тебе! Слава Тебе!». Я кланялся и целовал землю, потом снова возносил руки к небу, потом снова кланялся, не сводя с нее восторженных глаз...

Напоминаю, что тема называется Образ босоногой девушки в литературе

Мне больше девушки по душе.

http://allbest.ru/library/texts/love/brend2/1.shtml

Джоанна БРЕНДОН
ТОМИТЕЛЬНЫЙ СМЕХ

В глазах лейтенанта появился блеск, когда он мельком окинул острым взглядом женщину, с которой дважды разговаривал днем по телефону, набрав не тот номер.
     Она была небольшого роста, выглядела приятно и изысканно в короткой серой юбке и блузке с розовыми с серыми полосами. Она была босиком. Коулби слегка ухмыльнулся, когда его взгляд остановился на пальцах ее ног. Ногти были окрашены в ярко-розовый цвет и украшены наклейками с единорогами и экзотическими птицами

Дочитал наконец книжку "The Adventures of the Barefoot Sisters - Book 1", вот несколько моментов из нее.

Several roads crossed the trail here, the worn asphalt incongruous amid the miles of forest. At one of the road crossings, we found two north-bounders stopping for a water break. They were tall, broad-shouldered men with long dark hair and shaggy beards. They leaned on their trekking poles, their faces full of quiet satisfaction. Yellow spray paint on the pavement spelled out 2000 MILES.
I stopped at the edge of the road and took a drink too. "Hey, congrats on reaching the two thousand mile mark."
"Thanks," the younger one said. Then he caught sight of our mud-brown, bugbitten bare feet, and he broke into a wild grin. "Hey Jaybird! It's the Barefoot Sisters!"
The older man perked up and smiled broadly. "No shit," he said, man-aging to draw the expletive into two syllables. "It's an honor, a real honor. Y'all are famous. I been hearing 'bout y'all since I got to Maine... Listen, would y'all mind if I got a picture?"
We posed beside him on the gray pavement, slightly bemused, while his companion snapped a photo. I had never guessed that rumor of our presence would spread so fast, or that our story would cause so much interest. It was flattering to be treated like a celebrity, but also a little disconcerting. The attention felt undeserved. Here were people who had walked more than ten times as far as we had, people who had almost completed the Trail, and they were treating us like something special.
"This'll be a day to remember. Two thousand miles, and meetin' the Barefoot Sisters. Thank y'all."

As the mist outside darkened, we sat around the fire talking. "Can I ask you something?" O.D. said. "Go ahead."
"Well, out in the real world, I'm a physical therapist. And I was wondering... could I have a look at your feet?"
"Sure." I held up my grimy right foot for inspection. The sole had a lea-thery callus, stained yellowish brown from the forest floor, and the arch and ankle bulged with muscle. In the heat from the stove, veins stood out from the surface as though from a weightlifter's biceps.
O.D. shook his head. "That's amazing. Truly amazing. I have never seen a foot with muscles like that. I see so many people with fallen arches, or sprained ankles, and they have these little feet that are nothing but bones. Wow. You guys are something else."
Bugbiter tossed a log on the fire. "Dad, aren't people supposed to walk barefoot? I mean, didn't we evolve, and, like, come out of the trees bare-foot?"
"Good point."
"You should try it some time," Isis said.
Bugbiter looked slightly alarmed. "I like my boots. What you do is cool and all, but I just don't think I could hack it. I kick rocks and stuff all the time."
"You have to develop an awareness. When you start out, you always have to think about where you're putting your feet. After a while it just becomes second nature."

In the Notch, we crawled over, under, and around the tilted boulders, swinging from tree roots and tiny handholds. It was less like hiking than like bouldering-except for the forty-pound weight on my back. I was glad to be barefoot. My feet curled around the edges of stones, forming themselves to the sheer surfaces, gripping the rock better than any pair of boots.

"Jackrabbit, are you okay?" Waterfall and Isis were clambering back up the trail toward me.
"Yeah-shit! -I just slipped, but I'm okay." I found I was able to walk. I edged back to the trail along the ledge, trying not to look down. I put my right foot down carefully, balancing most of the weight on my heel and the outer edge of the foot. It was painful when a stone poked directly into the bruise, but I was skillful enough at walking barefoot that this seldom happened. I popped another ibuprofen and we kept walking -scrambling, really -downwards into the darkening mist.
Inwardly, I was cursing myself for that moment of inattention. I didn't want anyone to know how badly my foot hurt, not even Isis. When we had started hiking barefoot, I had never meant to prove anything. As the miles went by, though, people's incredulous reactions had fueled my desire to stay barefoot. In the back of my mind, I remembered all the people who had called us crazy, or dismissed us as some kind of freaks, or told us we would never make it through the Whites. Like a Greek chorus, their images had stayed with me, commenting on the action. Sometimes I pictured their surprise and chagrin as I skillfully navigated a rough section of trail or clambered up bare rock. Every step I took was a victory over their disbelief.

The words of gratitude seemed to encourage the young man; he stepped forward again, then sat down on the bench across from us.
"Say, are you the sisters I heard about, the ones who hike barefoot?" he asked.
"Yeah, that's us," said jackrabbit, tipping her head towards me. "Wow. How does it feel?"
"Great," she answered. "Every stretch of trail has a different texture: spruce needles feel soft and a little springy, like a carpet, moss is even softer, like walking on feathers, and the granite backs of mountains -when the sun warms them, it feels like you're walking on the scales of sleeping dragons."
"That sounds wonderful. Maybe I should try it." He turned towards Waterfall. "Are you thru-hiking too? Southbound? Cool. I've heard that

Someone else picked up the guitar, and we sat on one of the stone benches finishing our ice cream. A few nobos came over to ask the usual questions about barefoot hiking: why do you do it? Doesn't it hurt? I let Isis do most of the talking. I was tired of explanations, and right then, it did hurt for me. Isis let a few people poke and prod her leathery soles, but I kept my feet on the ground: I didn't want anyone discovering that damn bruise. After almost 400 miles, it had become a point of pride that we could safely walk barefoot on almost any surface. I didn't want to show any evidence to the contrary.
The young red-haired nobo had hung around the edges of the group for a while, silently observing. When he came close to us, he shook his head with an appreciative smile. "Barefoot. I'd marry y'all!"

Early one morning, we climbed toward Sunrise Mountain. Several townspeople had told us this was a great place to watch the raptor migration. I realized it was a weekend: we would probably meet a large number of people today. I sighed and reconciled myself to answering the litany of questions again. Sometimes I wished I could make my bare feet invisible.
We saw the first dayhikers perhaps a half mile from the summit, an elderly couple walking together. They smiled and wished us well. The man carried a stout walking stick.
"You-uns best watch for snakes," he told us. "All kinds of rattlers up there on the rocks." And then his glance caught our bare feet. "Barefoot! Well, bless you, girls, I don't know how you do it..."
"Very carefully," I replied. This routine was old hat by now. The dayhikers laughed. "Where are you bound to?" "Georgia."
"Well, I'll be! Two girls a-going to Georgia barefoot. Here's one for the books... here, would you mind if I took a photo?"
We struck a pose in the trail, our arms around each others' shoulders and two grimy feet in the air.
"You-uns watch for those snakes, alright? You best be double-careful with those feet of yours."
"We sure will. Have a great day."
It was scarcely a minute before the next dayhiker hove into view. He was probably in his late fifties, with a shock of white hair and a lean, hawklike face.
"Barefoot! Well, as soon as I saw you, I said to myself, there must be some reason for it. I mean, either you're raising money for something, or doing a, a, a, penance, or you're the absolute dumbest pair of lunatics in the U. S. of A!" He hardly paused for breath. "So what's the deal? Why barefoot?"
"Because we like it," Isis said.
"No-no-no. There's gotta be a reason for it. Nobody likes going barefoot on rocks!" "We do."
"But-but... why?"
"It feels good." As he stood there, openmouthed, inspiration came to me. "Imagine you lived in a society where you had to wear gloves all the time. Your hands are delicate and fragile, and you might damage them, after all. Imagine one day you take your gloves off."
While he pondered this, we moved on up the trail, walking with as much grace and speed as the sharp, uneven stones allowed.

A steady cold rain streamed from the low clouds. Bright leaves spiraled down from the trees and plastered themselves to the ground, a Persian carpet of cool flames, vivid reds and oranges and yellows. The colors were beautiful, but the leaf-covered rocks made for treacherous footing. With the quick reflexes I had developed from hiking barefoot, it was relatively easy to predict how the rocks would tip, and shift my weight to protect myself. It was harder to avoid the small rocks, hidden under the leaves, which occasionally jutted up into my insteps. No wonder the northbounders had told horror stories about the Pennsylvania rocks. I could see how hikers in boots, lacking the skills that I'd developed, could easily turn an ankle or worse. Remembering Tuba Man's tale of falling off the ridge, I was suddenly thankful for the awareness and traction that bare feet provided, no matter how much the sharp little rocks could hurt.

Black Forest came up the hill behind the shelter, carrying a few full water bottles. "Cold does not scare me. I am a German badass. Sharkbait, you are a badass too." He noticed us. "The Barefoot Sisters." A small smile glimmered in his eyes. "They are the most badass of all."
"Thanks, Black Forest," I said with a grin.
Sharkbait peered out at us from the slit between his scarf and his hat. He shuddered. "Holy shit. You're standing in a patch of fuckin' frost." I looked down -it was true. Ice sparkled on the ground around my bare feet. The calluses on my soles were not as substantial as my sister's, but they were still thick enough to withstand the cold of the ground. "How in hell do you do that?"
Isis shrugged. "Practice, I guess. You get used to it." Sharkbait fell silent. We didn't hear another word out of complaint from him that night.

We covered more than sixty miles in our first three days as shod hikers, and discovered the kinds of problems we had avoided by going barefoot. At lunch the second day, Isis took her shoes off and examined her toes. "I think my feet must have grown, because these shoes are way too small. Look at this." There were ugly dark bruises under both her big toenails.
"Oh, that's bad!" I said. "The only time I ever had something like that was when I dropped a piece of firewood on my foot a couple winters ago. Lost the toenail."
"I'll probably lose them too." She grimaced. "I've got to get some better shoes. In the meantime, I'm going to hike barefoot again."
I started to protest. "Rockfish Gap is thirty miles from here! If we want to get there tomorrow, there's no way..."
Her face was set. "I can do it."
I didn't doubt it. I knew her feet were tougher than mine. I resented it, though: she was implying that I was the reason we had gone so slowly, even though she walked ahead of me as often as not.
"Fine." After lunch I set off even faster than before. She did keep up, with a visible effort of will: every time I looked back she was right behind me, her head down, scowling.
On the third day, the problems of hiking in shoes caught up with me, too. My left heel burned like fire. Seven miles from Rockfish Gap, as the sun began to swing towards afternoon, I had to stop. I took off the shoe and gingerly peeled back the sock. An ugly blister the size of a dime stood out on the back of my heel. I dealt with it as best I could, cushioning it with moleskin and covering it with duct tape. It still hurt.
As we continued down the trail, Isis and I exchanged a glance. "How do people do this in shoes?" I said.

Sharp gravel and patches of ice on Three Ridges Trail slowed me down. I hadn't found any boots in Waynesboro wide enough for my feet, so I was still barefoot.
Jackrabbit and I hiked the Priest the next morning, in the teeth of our first blizzard. The steady uphill kept me warm, though the light, dry flakes sliding over the tops of my feet threatened to numb my toes. When we paused to catch our breath, I cleared the snow from a rock and danced back and forth on top of it.
"Why don't you put on your sandals?" asked jackrabbit.
"I will at the top of the mountain."
"Your feet are cold."
"I want a finishing place. I think this is the last time I'll be barefoot this winter, and I want to put my shoes on because I've gotten somewhere, not because I've given up."
"You're too damn stubborn. Way too fucking stubborn."
When I rubbed my feet dry in the shelter at the top of the mountain, they burned and tingled, as they used to when I came back from long evenings of ice skating on the town pond behind our dad's house. I felt a twinge of regret, not for the fact that I'd waited so long to put my shoes on, but for the sense of touch that I was losing. The soft brush of snowflakes, the ribbed boards of the shelter floor, even the burning that subsided as I pulled on my neoprene socks, seemed to be keeping me aware, awake to the world in a way I didn't want to give up.

Isis and I finished packing and left the shelter only a few minutes behind the other sobos. We walked barefoot in the cool red mud, wearing a few strands of Mardi Gras beads that Tuba Man had given us. I had expected to feel boundless elation as the destination approached, but the fog-shrouded woods seemed to swallow up my feeling of triumph. Instead I felt a certain numbness, and something almost like regret. I'm finishing the Trail, but I hai'en't even hiked the ivhole thing. I've spent eight months of my life doing-what? It seemed like just another day on the Trail. I kept walking. The thick clay underfoot stuck between my toes, staining my feet red.
A few miles into the day, we followed the short side Trail to Long Creek Falls. Among the rhododendrons, indistinct in the mist, the rain-swollen stream cascaded over a ten-foot drop. The rush of falling water shut out all other sounds. Isis and I stopped to eat a snack, and I watched the ever-changing shapes of lace in the current. All at once I felt the singularity of time close in around me: This is the only time I will ever stand here, in this weather, twenty-two years old, thinking exactly these thoughts, my feet exactly here in the dead leaves. Each moment of my life is as unique, as irreiocable, as the patterns in this waterfall.
I sprang to my feet and ran to embrace Waterfall, feeling tears start in the corners of my eyes. Suddenly, I felt like we'd accomplished something. We'd caught up with Waterfall, and here we were, standing on Springer together in the rain.

На всякий случай: вдруг вы не знаете, кто такие Barefoot sisters.

Отредактировано ppk (2008-06-27 00:26:30)

На самом деле их гораздо больше, открывал книгу буквально наугад. Очень интересный факт: само повествование максимально сухой и даже скучный отчет как "мы-шли-шли-шли-и-наконец-пришли", но россыпь подобных фрагментов создает бесподобный колорит. Как изюминки в постном пироге. Вот еще одна:

In the morning, low, dark clouds filled the sky and a raw wind chased crumpled oak leaves over the forest floor. We huddled in a small hollow in the ground, trying to keep out of the wind while we ate breakfast. We'd slept with our water bottles inside the tent to keep them from freezing; still, the milk I mixed up for my granola was so cold it made the backs of my teeth ache. As we often did on chilly mornings, we left camp still bundled in our wool shirts, sweaters, and rain gear, but this time, neither of us stopped to take off any layers once we got going. The clouds descended lower and lower, until an icy mist beaded our sleeves and hair. At the same time, the sharp gravel under our feet turned slippery, as if we were trying to walk over marbles coated with oil.
"Ice storm," said jackrabbit.
"Are you sure?" I asked. The pebbles in the trail looked dark with rain, but I couldn't see any ice on them. I reached down and picked one up; it burned in my palm. I brushed the thumb of my other hand over it. Slippery, painfully cold. The third time I touched it, a thin sheath of ice cracked and slid into my palm.
"I read an article in the newspaper about a couple of ice storms in the peach orchards in Georgia last March," I said. "The story made it sound like ice storms were unusual that far south."
"We're not in Georgia yet, sister."
"I know, but it's only November. Even at home, we don't really get snow and ice till mid-December. I'm worried about how much winter we're going to see before we're through."
"I'm worried about how we're going to hike more than four or five miles today," jackrabbit responded. "I think the body heat in our soles is melting the top layer of ice and making the layer beneath it even more slippery. Kind of like ice skating, only heat instead of pressure. I think we could walk faster if we...."
"Let's try to make it to the shelter, before we decide," I said quickly.
"Good idea," said jackrabbit. "That way we'll know exactly where we stopped, in case we want to calculate the miles."
Maybe the sun will come out before we get there, I thought, and all the ice will melt. Instead, the mist thickened until small branches beside the trail were encased in thick translucent rinds, and the beads on our sleeves grew into a heavy, brittle armor that crackled as we moved. After four miles and nearly as many hours, we staggered up to the shelter. Five college guys on a weekend trip had holed up there to wait out the storm.
"Look at that, they're barefoot!" one of them exclaimed. "Are you crazy?"
"Yeah, I guess we are," sighed jackrabbit, unbuckling her pack.
"How far have you hiked that way?" asked another guy.
"Thirteen hundred miles, if you want to believe it," I told him. "But it's over. If we're going to walk any further in this ice storm, we'll to have to put on shoes."
"Well, that's the only intelligent thing I've heard you say yet," said the first guy.

Отредактировано ppk (2008-06-27 11:16:54)

Isis

http://sofion.ru/competitions/literary/ … hp?ID=1084

Мимо нас по дороге пронесся “Пазик“, подняв столбы пыли и надолго скрыл из виду не только саму дорогу, но и противоположный лес. Мы шли босиком по обочине, спорили – велик ли был медведь, следы которого мы видели. Юра подтрунивал надо мной. Потом вспомнили о чернижном пироге, который грозилась испечь нам тетка Дарья.

Ноги приятно погружались в теплую пыль. Легкий ветерок играл волосами. Я поднесла корзинку с ягодами к лицу, вдыхая удивительный аромат.

А все-таки здорово идти вот так, никуда не спеша, наслаждаясь запахом ягод, трав, когда можно ни о чем не думать. И ни в кого-то тебе не нужно разряжаться.

Танит Ли. Владыка смерти

http://ruslib.com/INOFANT/LI_T/t6.txt

    Симму соскользнула  с  дерева  и заросшей  тропой  выбралась  из леса,
миновав оливковую рощу. На южном пологом склоне холма паслись овцы. Она  еще
раньше заметила  их  следы,  ведущие  сюда.  Приблизившись  к  стаду,  Симму
прошептала что-то животным, прошла среди  них, тихо и незаметно, как  летний
ветерок. Посреди  стада  на  камне  сидела  девочка  лет  пятнадцати  -  она
присматривала за овцами. Симму  осторожно подкралась к ней  сзади и, не  дав
девочке опомниться, легонько сжала пальцами  ее лоб, вложив в  прикосновение
чары эшв.  Голова девочки  поникла.  Она лишь  глупо  улыбнулась и  даже не
пыталась возражать,  когда  Симму забрала  ее  домотканое платье  и платок,
которым та повязывала волосы.
     Вскоре   на   западной   дороге,   ведущей к храму, появилась босоногая
деревенская девушка. Волосы  ее были  прикрыты лоскутным  платком, она  шла,
опустив голову.  Через час  она вышла  на  луг, где  паслись кони.  Встав  у
изгороди, она  тихонько свистнула.  К ней  подбежал молодой  жеребец.  Симму
беззвучно попросила:
     - Унеси меня, брат,  унеси скорей. Жеребец  обнюхал Симму и перескочил
через изгородь.

     Женщина,   которую,   как   и   следовало   ожидать, никто не собирался
наказывать за убийство - священные  и неприкосновенные девы сада никогда  не
обвинялись ни в одном  преступлении, каким бы  гнусным и отвратительным оно
ни   оказалось,   -   проходила   теперь   мимо,  и Симму смог ее хорошенько
рассмотреть. Она была высокая  и стройная, но босая.  Как и положено  вдове,
она носила траур, а ее лицо скрывала вуаль. Хотя Симму и не смог  разглядеть
черты ее лица, он слышал ее стоны и причитания, видел, как слезы, стекая  по
вуали, капают ей на грудь.

Без колебаний Симму надела платье  девы, спрятав под покрывалом лицо  и
распущенные волосы.
     Ее ноги, босые и изящные, хотя и не слишком маленькие, были  несомненно
женскими. На платье, промокшем  от слез и  высушенном солнцем, остались две
округлые выпуклости от грудей, которые теперь заполнились.

=============================
=============================

http://magazines.russ.ru/zvezda/2005/8/zu6.html
Леонид Зуров
Иван-да-марья
Роман

Тут много, поэтому цитировать не буду.

Отредактировано wolsung (2008-08-08 13:16:24)