Даниил Андреев. Цикл "Босиком"
Ах, как весело разуться в день весенний!
Здравствуй, милая, прохладная земля,
Перелески просветленные без тени
И лужайки без травы и щавеля.
Колко-серые, как руки замарашки,
Пятна снега рассыпаются кругом,
И записано в чернеющем овражке,
Как бежали тут ребята босиком.
В чащу бора - затеряться без оглядки
В тихошумной зеленеющей толпе,
Мягко топают смеющиеся пятки
По упругой подсыхающей тропе.
А земля-то - что за умница! Такая
Вся насыщенная радостью живой,
Влажно-нежная, студеная, нагая,
С тихо-плещущею в лужах синевой...
Ноздри дышат благовонием дороги,
И корней, и перегноя, и травы,
И - всю жизнь вы проморгаете в берлоге,
Если этого не чувствовали вы.
5
И воздух, поющий ветрами,
И тихо щебечущий колос,
И воды, и свищущий пламень
Имеют свой явственный голос.
Но чем ты уловишь созвучья
Лужаек, где травы и сучья,
Все выгибы, все переливы
Беззвучной земли молчаливой?
Язык ее смутен, как пятна,
Уста ее жаркие немы;
Лишь чуткому телу понятны
И песни ее, и поэмы.
Щекотным валежником в чаще,
Дорогою мягко-пылящей,
На стежке - листом перепрелым
Она говорит с твоим телом.
И слышит оно, замирая
От радости и наслажденья,
В ней мощь первозданного рая
И вечного сердца биенье.
Она то сурово неволит,
То жарко целует и холит,
То нежит тепло и упруго, -
И матерь твоя, и супруга.
Ее молчаливые волны,
Напевы ее и сказанья
Вливаются, душу наполня,
Лишь в узкую щель осязанья.
Вкушай же ее откровенье
Сквозь таинство прикосновенья,
Что скрыто за влагой и сушей -
Стопами прозревшими слушай.
6
И воздух, поющий ветрами,
И тихо щебечущий колос,
И воды, и свищущий пламень
Имеют свой явственный голос.
Но чем ты уловишь созвучья
Лужаек, где травы и сучья,
Все выгибы, все переливы
Беззвучной земли молчаливой?
Язык ее смутен, как пятна,
Уста ее жаркие немы;
Лишь чуткому телу понятны
И песни ее, и поэмы.
Щекотным валежником в чаще,
Дорогою мягко-пылящей,
На стежке - листом перепрелым
Она говорит с твоим телом.
И слышит оно, замирая
От радости и наслажденья,
В ней мощь первозданного рая
И вечного сердца биенье.
Она то сурово неволит,
То жарко целует и холит,
То нежит тепло и упруго, -
И матерь твоя, и супруга.
Ее молчаливые волны,
Напевы ее и сказанья
Вливаются, душу наполня,
Лишь в узкую щель осязанья.
Вкушай же ее откровенье
Сквозь таинство прикосновенья,
Что скрыто за влагой и сушей -
Стопами прозревшими слушай.
7
Вот блаженство - ранью заревою
Выходить в дорогу босиком!
Тонкое покалыванье хвои
Увлажненным сменится песком;
Часом позже - сушью или влагой
Будут спорить глина и листва,
Жесткий щебень, осыпи оврага,
Гладкая, прохладная трава.
Если поле утреннее сухо,
Что сравнится с пылью золотой?
Легче шелка, мягче мха и пуха
В колеях ее нагретый слой.
Плотным днем, от зноя онемелым,
Бросься в яр прозрачный... и когда
Плеском струй у пламенного тела
Запоет прекрасная вода,
И когда, языческим причастьем
Просветлен, вернешься на песок -
Твоих ног коснется тонким счастьем
Стебелиный каждый голосок.
Если же вечерние долины
Изнемогут в млеющей росе,
И туман, блаженный и невинный,
Зачудит на сжатой полосе -
Новый дух польется по дороге,
Кружится от неги голова,
Каждой капле радуются ноги,
Как листы, и корни, и трава.
Но еще пленительней - во мраке
Пробираться узкою тропой,
Ощущая дремлющие знаки
Естества - лишь слухом и стопой.
Если мраком выключено зренье,
Осязаньем слушать норови
Матерь-землю в медленном биенье
Ее жизни и ее любви.
Не поранит бережный шиповник,
Не ужалит умная змея,
Если ты - наперсник и любовник
Первозданной силы бытия.
