Оля, Оля...
Нет, канешно, вот по всем раскладам тебя бы щас...
Но вот такая ерунда.Хочется погладить по головке и приласкать.

Бред, бред, бред..

Ну вот.
в результате...

Тем не менее, руку с головы не снимаю.

Отредактировано Olga Gavva (2014-05-22 22:11:18)

Оля, чо завелась?
Как будто не знаешь, кто такой Jakhano Nuriko.

Хотя...

Отредактировано Olga Gavva (2014-05-22 22:28:32)

Oh...
My china girrrrrrl...

Вы напоминаете мне героического Тома Круза из ожидаемого блокбастера Edge of Tomorrow,
бросаетесь на амбразуру после возрождения.

LiveDieRepeat LiveDieRepeat LiveDieRepeat ...

Отредактировано ppk (2014-05-23 18:21:50)

Стихи неуказанного поэта (может быть, и не одного)

Я встану утром рано-рано,
Пройдусь босой по тёплому песку,
Я знаю, зажила на сердце злая рана,
И волны смыли всю тоску мою.
Дует в лицо солоноватый ветер,
Разбросив кудри по моему лицу.
И нет счасливее меня на свете.
Я по счастью босиком иду...

Босиком по счастью, кошкой,
Погружаюсь в сладкое "люблю",
Только приласкай ещё немножко,
Слышишь, я от нежности пою!
Чувствуешь, как сердце наполняет
Терпкая истома красоты,
Эта ласка рамки раздвигает
В мир, что подарила Ты!

Я хожу босиком по счастью, как по небу птицей летаю,
Как во сне очень чутко-прекрасном, я не просыпаться мечтаю.
Знаю: чудо длится не вечно, и к нему привыкать не хочу я.
Но, зачем тогда есть бесконечность неба звёздного надо мною?
Для того ли, чтоб птицей крылатой я над облаками парила?
Для того ли, чтоб звёздочкой яркой я в небе ночном светила?
Но ведь крылья могут сломаться, звёзды падают с небосклона,
Разбивается тогда птица, тонут звёзды в колодцах бездонных.
И чем выше птица парила, тем больнее будет паденье,
И чем ярче звезда светила, тем быстрее будет забвенье.
Но не стоит жалеть мою птицу, обрезать моей птице крылья,
Кто познал раз свободу полёта, тот на меньшее не согласится.
И пускай будет низким паденье, пусть я к чуду не привыкаю,
Но хожу босиком по счастью, как по небу птицей летаю.

Босиком по счастью,
Это когда счастье всё твоё
И ты чувствуешь его
C кем-нибудь вдвоём.
Те, кого ты любишь,
Жизни твоей стали частью.
Позабыты шрамы, все ненастья,
Боли больше нет.
Те, кто рядом останутся
На протяжении лет.
Этот мир станет прекраснее
С каждым рассветом.
И раннее утро станет приятнее
С каждым приветом.
Небо покажет ответ
Когда чего-то не хватает, чего-то нет,
Помни, что всегда с тобой
Солнечный свет.
И друзья с тобой навсегда,
Люби их, не отвергай никогда.
И только с близкими
Можно растопить
Чужих взглядов льда,
Помни, у тебя всегда есть
Заветная мечта.
Иди к ней потихоньку босиком.
Как по счастью, чувствуя его,
С кем-нибудь вдвоём.

Мы идем по жизни босиком.
По стеклу, по грязи, по углЯм.
Мы идем серебряной строкой,
Заново родившейся с нуля...
Поначалу - носом об асфальт...
После - грабли старые найдя...
Мы идем... Вздыхает старый альт
В радужной полемике дождя...

Небо объявило шах и мат...
А за что? Понять бы нам... Да где ж!..
Мы идем... И сходим... Не с ума -
С поезда несбывшихся надежд...

Мы чеканим резкий строевой...
Лужи убегают из-под ног...
Мы идем... Как время... Как конвой...
Как субтитры в культовом кино...

Яна Юшина

Гуннар Экелёф

Перевод со шведского А. Щеглова

Из книги «Сказание о Фатуме» (1966)

Я встретила торговца шнурками
в базарном ряду
Он хотел продать мне шнурки
хотя у меня нет ботинок.
Шнурки — красные, черные,
шнурки из хлопка и шелка.
Он не заметил, что я — босая
он был, вероятно, слеп иль безумен.
Или, может быть, он был мудр.
Мы приветствовали друг друга
знаком, который зовется «Ты знаешь»,
и оба мы рассмеялись.

Отрывок из книги Challenge of Keats: Bicentenary Essays, 1795-1995, посвященной творчеству поэта Джона Китса (John Keats) - преждевременно ушедшего из жизни (1795-1821) представителя младшего поколения английских романтиков.

Голая нога поэзии (стр.285)

По прибытии в Шотландию Китса изумил тот факт, что женщины здесь ходят босиком. В письме Тому он рассказывал о "колоссальной конной ярмарке в Дамфрисе, по дороге на которую мы встречали множество мужчин и женщин, последние были почти все босы и держали туфли и чулки в руках, готовые надеть их перед тем, как войти в город, дабы выглядеть пристойно". В письме к своей сестре Фэни он делает аналогичное наблюдение "Девушки здесь ходят босиком". И когда, спустя всего несколько дней, он опять пишет Тому, то раскрывает тему босых ног с другой, живописной стороны. "Босоногие девушки выглядят очень гармонично, я имею ввиду окружающий ландшафт". Китс не был единственным поэтом, отметившим босоногость шотландок. Первые подобные наблюдения относятся к заметкам Джона Стоддарта сразу после высадки в Лейте, куда он прибыл в 1799 году перед началом своего путешествия по Шотландии. "Англичанина скорее всего неприятно поразит обилие женщин низших классов, идущих по улицам и заходящих в дома босиком". Даже "в весьма респектабельных домах босоногие служанки в порядке вещей". Однако Стоддарт, подобно Китсу, пытается приодеть первоначальное (негативное) впечатление и найти светлую, эстетичную сторону ситуации, отмечая, что "великие художники редко изображали человеческую фигуру совершенно закрытой" и возможно "самый восхитительный живописный прием - это смесь наготы и одеяния, подобная тому, что   мы наблюдаем в одежде шотландских женщин". Стоддарт здесь гораздо более уверенн в однозначной эстетизации босоногих шотландок, чем Китс. Еще Чарз Браун в собственных заметках о совместной (с поэтом) экспедиции, отмечает неравнодушие товарища к "этим босоногим девушкам". Отмечая тем не менее, что "опрятность их вида... делает пренебрежение обувью еще более неприятным".  Однако Китс "придерживался противоположного мнения и рассуждал о красоте человеческой ноги не стесненной обувью. А так же о прекрасном эффекте, что создает ножка молодой девушки на зеленой траве" (вот только не сочтите меня фитишистом-фантазером, ибо в оригинале "the beautiful effect of a young lassie's foot was on the green grass" -- ppk). Однако, как всегда у Китса, чистая эстетика не исключает человеческих, читай моральных вопросов. В контексте симпатии Китса к "бедным юным Сюзаннам" преследуемых "ужасной шотландской церковью" (не разобрался, что за вопросы у Китса были с шотландской церковью, но история - отсылка к библейской притче о  юной девице Сусанне за которой два старца подглядывали в саду, а затем угрожая обвинить её в прелюбодеянии, пытались добиться благосклонности -- ppk) выражение о "ноге не стесненной обувью" следует осмыслить с другой стороны, особенно если мы вспомним комментарий Лидии Лэнгвиш о климате дождливого Дэвоншира: "Природа - это важно, но человек - важнее. Зеленый дерн лучше под ногами англичанина".

На этом месте надо отметить очевидное, Китс был очарован другой ногой, которую он назвал в сонете написанном в 1819 году, "голой ногой поэзии". Чтобы ноги его стихов двигались свободно без стеснения - это желание, без сомнения, было центральным в его поэзии.

Blagorodendon загрузил рисунок Ю.Крикловенского к стихотворению Яна Райниса "Юная берёзка", опубликованному в сборнике "Золотой клубочек" (Москва, "Детская литература", 1966)

Юная берёзка
В рубашонке белой
В поле спозаранок
Вышла босиком.
Маленький мальчонка
Раннею зарёю
Из постели тёплой
За порог шмыгнул.
На большое поле
По росе студёной
В рубашонке белой
Вышел босиком.
Выходи в раздолье -
Станешь как берёзка!
На ветру привольном
В поле вырастай!
А зима нагрянет,
А мороз ударит -
Замерзай в сугробах,
Но весны дождись!

LITTLE RAGGED NELL

Из книги "Police records and recollections, or, Boston by daylight and gaslight : for two hundred and forty years", 1873
Автор: Edward H. Savage (Edward Hartwell), 1812-1893

When on duty at the North End, I knew a
blight-eyed, barefooted, ragged little orphan girl,
who lived with some people in an alley-way near
the Old Cockerel Church, whom we used to call
Little Hagged Nell. Her pitiable story is told in
the following lines ; would to Heaven it was a
solitary case.

A down the narrow alley-way,
Where sun doth never shine,
Where poverty is doomed to dwell,
And babes grow up in crime ;
Where drunken mothers, wantons, thieves,
These dens of darkness swell ;
And where, in sorrow and in tears,
Lives little ragged Nell.

No father, mother, kin, or friend ;
Not one that Nellie knows.
Will speak a word, or lend a hand,
To stay the outcast's blows.
The homeless children, weak and lone,
To shame and crime they sell ;
When buds the flower, the buyers come
For little ragged Nell.

Fair jewels, soon, and gaudy silk,
Will deck fair Nellie's form ;
In gilded halls and mazy dance,
She mingles with the throng.
Where vice, enshrined in mellow light,
Tempting the young and fair.
Bewitching cheat тАФ heartless deceit,
Wooing but to ensnare.

Near by this narrow alley- way,
Where little Nell was born,
A church-spire rears in proud display;
And on each Sabbath morn,
The rich meet here to worship God,
Who "does all things well"
But no one feels, or cares, to pray
For little ragged Nell.

Oh, would that Christians could but learn
To labour, well as pray.
That kindness teaches to return
Back from the sinful way.
Oh, if our preachers all would teach
The people how to live ;
And to the vile and suffering preach,
And words of comfort give.

Then might the earth see less of strife ;
And dens, where sorrow dwells.
Be filled with joy, and hope, and life.
And happy little Nells.

Весенний дождь. Про автора я знаю только, что её зовут Анна.
Сегодня майский ливень первый
Ворвался в пыльный город мой,
По звонким водосточным нервам
Стучали капли вразнобой.
Вмиг перепрыгивал карниз
Весенний ливень, улыбаясь,
И капли головою вниз
Летели, оземь разбиваясь.
Ребята побросали тапки,
По лужам мчали босиком,
И только кот, поджавши лапки,
Боялся мокнуть под дождём.
Весенний дождь бросался в стёкла
Домов, витрин, мансард и крыш,
Слоны индийские намокли
Со старых цирковых афиш.
Купались в лужах сотни улиц,
Мой город плыл, большой фрегат,
И с водосточных труб тянулись
Ручьи, сливаясь наугад.
Полукосые ливня нитки
Тянули небо за собой,
И дождь сворачивал улиткой
Весной умытый город мой.

16 декабря 1997 года. Опубликовано в газете, похоже, "МК в воскресенье".