...Да взять хоть бы Ассоль из "Алых парусов": наш человек!

"Взяв  старенькую, но на ее  голове  всегда юную шелковую  косынку,  она
прихватила её рукою под  подбородком, заперла дверь и  выпорхнула босиком на
дорогу. Хотя было пусто и глухо, но ей казалось, что она звучит как оркестр,
что ее могут услышать.  Все  было  мило  ей,  все радовало  её.  Тёплая пыль
щекотала  босые ноги...

Она выбралась, перепачкав ноги землей, к  обрыву над морем
и встала на краю обрыва, задыхаясь от поспешной ходьбы...

Её  разбудила  муха,  бродившая  по голой  ступне..." и т.д.и т.п.

А в кино что получилось?

а вот что: 

всего-то вся тема с 45'53" по  49'05" - только  и всего!

Рассказ "Летом" Автор Тайц

Стоял невыносимо жаркий июльский день. В поисках тени я спустился в метро. Там было очень хорошо. Мраморный вестибюль был полон прохлады.

Я подошёл к кассе. Впереди меня брали билеты пионер и пионерка — оба светловолосые, загорелые, с короткими весёлыми носами. На ней было белое платье и тапочки на босу ногу, а на нём — ковбойка и трусы, а на ногах ничего, кроме загара и пыли.

Я зашагал за ними, думая: «Может, они будут говорить что-нибудь такое, что мне потом пригодится для детского рассказа». Но они ничего такого не говорили, а просто, взявшись за руки, весело болтали.

Вот они подошли к эскалатору, нараспев прочитали:

ВНИМАНИЕ! ДВИЖУЩАЯСЯ ЛЕСТНИЦА,—

и предъявили билетики.

Контролёрша надорвала было билетики, но вдруг спохватилась:

— Девочка, проходи. А ты, сынок, останься.

— Почему? — спросил мальчик.

— Как — почему? — ответила контролёрша. — Ты босой, а мы босых на эскалатор не пускаем.

— Но почему же? — удивился мальчик.

— Опять почему? Да потому, что ступишь босой пяткой, зацепишься ещё за что-нибудь, а мы потом отвечай!

— Тётенька, пустите его! — вступилась девочка. — Ведь это он просто закаляется.

— Ну и пускай закаляется, — ответила контролёрша, — только не на эскалаторе. Ребятки, отойдите в сторонку, не мешайте движению!

Ребята отошли в сторонку и стали советоваться, как быть. А я издали, из-за колонны, слежу за ними. Мне интересно: покинет ли пионерка своего товарища в трудную минуту или поплетется вместе с ним по раскалённой, знойной Москве?

И вот вижу: они поговорили, потом она махнула ему рукой и пошла к эскалатору, а он остался. Мне даже обидно стало. «Вот, — думаю, — все они, девчонки, таковы! Чуть какая трудность, они на попятную».

Я поехал за ней.

Внизу она подошла к соседнему эскалатору и — раз, раз! — быстро скинула обе тапочки и опустила их на нижнюю ступеньку. И сразу обе тапочки — и левая и правая — поехали вверх.

Они ехали очень важно, эти порядком стоптайные тапочки. Они занимали отдельную ступеньку. Пассажиры осторожно обходили их.

Вот обе тапочки подкатили к мальчику. Он их подхватил, стал напяливать на ноги…

— Смотри не разорви! —сказала контролёрша.

Но лестница уже понесла мальчика к подруге, которая ждала его внизу, пальцами маленьких ног трогая холодные глазированные плитки на полу.

Конечно, ничего в этом особенного нет, но мне просто понравилось, как тапочки сами ехали, точно бог весть какие важные персоны.

Отредактировано любитель (2017-02-05 00:19:38)

Ещё с того же сайта:
Елена Литвиненко. Кукла Советника: https://lit-era.com/book/kukla-sovetnika-b19865
Авторская аннотация: "Из замарашки - в маленькие принцессы, из бесправной рабыни - в наследницы древнего рода, вместо судьбы кухонной девчонки - возможность стать фавориткой одного из самых могущественных людей государства.
Благодаря волшебному Дару? Нет. Проклятию."
Первая часть жизни героини написана очень вкусно, без тыканья читателя носом в тематическую составляющую, но давая работу воображению. Цитаты:
"...Хорошо помню сосущий голод, недовольные всхрапы коней, у которых я воровала хлебные корки и морковь, и пронизывающий холод - за год я вытянулась, и тонкое платье едва закрывало колени, а кожаные туфли уже не налезали. Через несколько дней мать вытащила меня из вороха сена, в котором я пряталась, и пинками погнала в сторону внутреннего двора замка.
  - Но нам же туда нельзя! - уперлась я босыми пятками в брусчатку.
  От подзатыльника зазвенело в ушах..."
"...Куколка развлекалась.
  Звонко хохоча и потряхивая смоляными кудряшками, она бросала с балкона свертки с сахарными леденцами, фруктами и мелкими монетами. Дворовая детвора подпрыгивала, пытаясь ухватить мешочек из серой холстины, дралась за каждую конфету, за каждый медяк.
  Я завистливо вздохнула и поудобнее перехватила вязанку дров, размышляя, сунуться ли в толчею или подождать, вдруг какой подарок шлепнется неподалеку. Шмыгнула сопливым носом, переступила с ноги на ногу - камень холодный, но до деревянных мостков мешочек точно не долетит.
  Конфет хотелось ужасно..."
"...Я тяжело дышала, из последних сил шлепая по подтаявшей грязи, вязанка становилась тяжелее с каждым шагом. Я уже всерьез подумывала, о том, чтобы бросить и хворост, и конфеты - если бы не знала, что это бесполезно: меня снова пошлют за дровами..."
Увы, как часто бывает на страницах "женских произведений", тут является "спаситель" и "сказка" быстро заканчивается...

Отредактировано Leha_M (2017-02-11 22:49:40)

Прочитал только что такую книгу : Грэм Грин, «Сила и слава».
Про гонения на церковь в Мексике 1930х годов (были и такие).
Сильная вещь. Палычу должно понравиться. Да и я – даром, что атеист – с удовольствием прочитал.

Босоногие девушки в книге не описаны (можно, конечно, предположить, что хотя бы часть описанных в романе нищих мексиканских крестьянок ходит босыми, но об этом ничего не сказано). А мужчины и мальчики иногда попадаются.

Главный герой – священник, которому грозит расстрел - бегает по стране от полиции.  В какой-то момент он остаётся без обуви. Мулом, хоть и плохоньким, он однако, где-то разжился.

— Сколько вы вчера проехали?
— Пожалуй, около двенадцати лиг.
— Мулу и то надо передохнуть.
Священник выпростал свои босые ступни из глубоких кожаных стремян и слез с седла. Мул прибавил ходу, но не прошло и минуты, как он пошел еще медленнее. Сучья и корни на лесной тропинке царапали священнику ноги — вскоре они стали кровоточить. Он тщетно старался не прихрамывать. Метис воскликнул:
— Какие ноги у вас нежные! Вам надо ходить в обуви.
Священник упрямо повторил:
— Я бедный человек.
— Так вы никогда не дойдете до Кармен. Возьмитесь за ум, друг.

Из биографии Анны Горенко (Ахматовой).
В 1890 году её семья переехала сначала в Павловск, а затем в Царское Село, где в 1899 году Анна Горенко стала ученицей Мариинской женской гимназии. Лето она проводила под Севастополем, где, по её собственным словам:
«Я получила прозвище «дикая девочка», потому что ходила босиком, бродила без шляпы и т.д., бросалась с лодки в открытое море, купалась во время шторма, и загорала до того, что сходила кожа, и всем этим шокировала провинциальных севастопольских барышень.»

Отредактировано Верьгиз (2017-04-06 00:22:09)

Если кого интересует полный вариант известной повести «Костромань оймсема шка» («Костромские каникулы») – в формате pdf она доступна сейчас здесь: http://merjamaa.narod.ru/doc/kanik-2007.pdf
Особенно тематичны вторая и пятая главы.

Отредактировано Верьгиз (2017-04-06 00:24:37)

Кэтрин Причард, "Девяностые годы"

Робин Хобб, "Волшебный корабль"

Евгений Клюев, "Между двух стульев"

Отредактировано elias (2017-12-18 18:20:48)

http://proza.ru/2013/10/02/1814

Девочка, научившая меня ходить босиком
Макс Череповский

Однажды я встретил в чем-то вроде лагеря одну девочку. Мне тогда было 16, ей — 13. Мы тогда жили в палатках, и ее подселили в мою палатку.

Мы были совершенно разными людьми. Я в лагере носил военную форму, она — драные футболки и пуловеры, джинсы и короткие шорты. Ее руки были от запястий до локтей сплошь покрыты фенечками, мои были закрыты рукавами ветровки и ничем больше. У меня на шее висел армейский жетон, а у нее — ничего. Я тогда все хотел проколоть себе ухо, а она не носила сережек.

На территории лагеря было много кочек и сухих веток.

Я ходил в берцах.

А она ходила босиком.

И ночью она прижималась ко мне, хоть мы оба были в спальниках. Не от потребности в интимной близости. Просто ей было холодно.

Надо сказать, что берцы были мне чуть-чуть тесны и после длительного ношения начинали натирать ступни выше пяток. Однажды во время ужина я поставил свою «боевую технику» с гречкой и тушенкой на землю рядом с собой и начал снимать берцы — они опять натерли, а я, зная об этой их особенности, носил с собой пластырь.

А эта девочка заметила это. Она подсела ко мне и спросила:
        - Тебе больно?
Я немного самодовольно ответил, что нет. Она не обратила внимания на мои слова.
- Зачем ты их тогда носишь?
Ее вопрос немного поставил меня в тупик. Во-первых, своей прямотой и безапеляционностью, легкой, как пластырь в моей руке. А во-вторых, той наивной силой, с которой он ворвался в мой мир, мое личное пространство, в мое утро, в котором я день изо дня натягивал, чертыхаясь, на ноги эти берцы.

Так думал я, продолжая снимать берцы. Я размышлял, что же все-таки ответить этой 13-летней хиппи, а я ведь был старше на три года, для подростка это немало.
Пока я напрягал свой мозг, судорожно пытаясь не ударить в грязь лицом, и руки, тщась стащить черные, казавшиеся теперь почему-то похожими на каких-то противных больших насекомых, берцы, мой взгляд упал на ее как обычно босые ноги.
Ноги как ноги, ничего особенно. Маленькие ступни 13-летней девочки, да еще и грязные от постоянного хождения босиком по сырой земле (дожди там были отнюдь не в диковинку).

        - Пойдем, - сказала она, когда я, наконец, снял берцы, взяла меня за руку и повела куда-то в сторону от лагеря. Я не сопротивлялся, мне вдруг стало интересно. Я с самого начала считал ее немного ненормальной, но только в этот момент понял, что на самом деле я уже давно подавлял в себе желание поговорить с ней по душам, понять, чем она живет, что у нее за душой такое, что она... такая. Что ходит босиком, что говорит то, что думает, и делает все без намеков и подоплек.

        - Попробуй походить так, тебе понравится, - сказала она и посмотрела мне в глаза так, что я действительно захотел попробовать. На мгновение меня посетила запоздалая мысль, что меня еще учит чему-то девчонка на три года младше меня, но я ее как-то сразу задвинул подальше. Вместо этого я сконцентрировался на своих ощущениях.

Я сделал один шаг, другой. И вдруг почувствовал. Веточка хрустнула под ногой, и я почувствовал. Лес запел вокруг меня. Вернее, он и раньше пел, только я этого не замечал... Форма мешала, наверное, да еще жетон, который я тут же снял. А девочка осталась стоять, она стояла сзади и смотрела на меня.

Лес пел, лес любил меня. Он любил меня, даже когда я ходил в берцах, но сейчас он еще и радовался, что я наконец это понял. Лес захотелось обнять. И я позволил себе подойти к ближайшему дереву, прикоснуться к его коре, погладить и прижаться к ней небритой щекой.
Я повернулся к ней и сказал:

        - Я чувствую! Это... здорово.

Она подошла, погладила меня по щеке и ответила:

        - Вот видишь. Теперь ты тоже это чувствуешь, и умеешь ходить босиком.

Отредактировано Bomzh-Burevich (2018-01-20 19:51:38)

Филип Пулман, "Янтарный телескоп"