Могу несколько собственных текстовых историй запостить. Надо?

Ок, нет, это не худ. произведение:-))),  текст  - просто описание нескольких ситуаций...

Отредактировано босяк (2011-10-26 20:30:42)

Пленники Энглюра
Тараканова Светлана Владимировна

    Молодые люди шли по песчаной дороге, по обе стороны от них расстилались свежескошенные луга. Легкий ветерок ласкал их лица. Запах скошенной травы дурманил головы. Жужжание пчел и стрекоз были самыми громкими звуками окружающего мира. Наслаждаясь тишиной, Даша совсем забыла о помощнике.
       - Куда ты направляешься? - вдруг спросил Александр.
       - В Петровку,... а ты?
       - Я никак не могу запомнить название этого места, - и он указал на деревню, которая расположилась на холме, в шести километрах от них, - я остановился там.
       - Эта деревня называется Крутцы.
       В это время округу огласил шум двигателя. Ни слова не говоря друг другу, они одновременно повернули головы назад. На мопеде, который никогда не был знаком с глушителем, их догонял светловолосый парнишка лет тринадцати.
       - Дашка, привет, мы тебя уже заждались, - весело проорал он, пытаясь перекричать своего "коня".
       - Давай помогу сумки довезти, иначе, тебя еще месяц ждать придется, - заглушив двигатель, уже тише добавил паренек.
       - Спасибо, Максим, ты вовремя.
       Ребята закрепили сумки на багажнике мопеда, и Максим, подняв облако пыли, умчался в сторону деревни.
       Налегке молодые люди бодро продолжили свой путь.
       - Что красивая девушка забыла в такой глуши? - с интересом рассматривая Дашу, - спросил Александр.
       - Могу задать тот же вопрос, - усмехнулась она.
       - В моей жизни намечаются перемены, и я решил немного подумать в тишине, - молодой человек задумался. - Разве девушкам в твоем возрасте не положено отдыхать на каком-нибудь... как же это называется... курорте?
       Девушка пристально посмотрела на попутчика и ответила:
       - Я не сторонница подобного отдыха. Курорт - это толпа, безликая масса, каждый в отдельности отдыхающий приезжает пустить пыль в глаза, продемонстрировать свой, как он полагает, высокий статус, или же, наоборот, самоутвердиться за чей-нибудь счет. Это не моё.
       - Но разве тебе не хочется веселиться?
       - Почему ты решил, что здесь нельзя повеселиться?
       - Я прожил здесь уже месяц, - многозначительно поведал он.
       Александр со вздохом остановился, рассматривая огромную лужу, что разлилась на дороге. Под палящим солнцем часть воды испарилась, оставляя после себя топкую грязь.
       - Нам направо, там есть обходная тропа, - он взял спутницу за руку и повел в сторону.
       - Стой! Нам не нужно обходить лужу, - глаза девушки загорелись. - Ну же, это будет весело!
       - Ты умеешь летать? - молодой человек с недоумением смотрел на Дашу.
       - Разувайся и следуй за мной, -скомандовала девушка.
       Сняв сандали, и засучив бриджи выше колен, Даша шагнула в грязь. Молодой человек, с ужасом, смотрел, как изящные ножки девушки погрузились по голень в мерзкую жижу.
       - Ты что струсил?! - Даша залилась смехом. - Это всего лишь вода и земля.
       - Я ничего не имею против воды, - сквозь зубы цедил парень, - а вот земля в воде мне не нравиться.
       - Ты же мужчина. А у нас мужчины грязи не боятся, - смеясь, подначивала Даша.
       Ругаясь сквозь зубы Александр, разулся, закатал брюки и погрузил одну ногу в грязь, по его лицу пробежала судорога. Погрузив в грязь вторую ногу, он зажмурил глаза от отвращения.
       - Весело человеку или скучно зависит не от места его нахождения, а от внутреннего состояния и окружающих людей. Людям же деятельным с долей фантазии, скучно не бывает, - девушка, расхохоталась, посмотрев на страдальческую гримасу спутника. - И потом, если хочешь лучше узнать людей, что тебя окружают, то понаблюдай за ними в полевых условиях, на природе. Здесь не спрячешься за гламурной маской. - Даша вылезла из лужи на твердую поверхность дороги. - Это дорогого стоит, можешь мне поверить.
       Александр осторожно начал двигаться следом за девушкой, каждый раз как он вытаскивал ногу из омерзительной жижи, грязь издавала хлюпающие звуки, вызывающие у молодого человека нервную дрожь.
       - И что же ты узнала обо мне? - спросил Александр, вылезая из грязи и направляясь следом за девушкой к мелкой лужице с песчаным дном, где она мыла ноги.
       - Чистоплюй. И тебе что-то нужно от меня, иначе не полез бы в грязь.
       - Может, я просто хочу тебе понравиться?
       - Такой вариант возможен.
       Молча, молодые люди поднялись на холм, с него открывался потрясающий вид на равнину. Легкий ветерок играл на зеленых лугах, нежно гоняя волну по высокой траве. У подножия холма небольшая речушка, поблескивая на солнце, отпускала на волю озорных солнечных зайчиков. На голубом небосводе не было ни облачка. Поймав солнечный лучик, Даша зажмурилась и блаженно улыбнулась.

Наша маленькая тайна
Пола Льюис

Когда на следующее утро Филип подъехал к гостинице, Сьюзен снова его удивила. Вернее удивила ее странная реакция на его вчерашнюю просьбу «одеться соответственно».

Сам Филип, готовясь к купанию в грязи, надел старую выцветшую рубашку, прорванную к тому же на локтях, и старые же джинсы с заплатами.

Сьюзен же была... вся в белом! Белая шелковая блузка, довольно смело открывающая грудь, белые брюки, так ловко обхватывающие все изгибы ее тела, что у Филипа захватило дух. Он даже зажмурился на мгновение. Более того, ее волосы были распущены! А глаза, она что-то сделала с глазами... Макияж! Филип просто не мог прийти в себя.

Барт ненормальный! — потрясен но думал Филип, разглядывая новую Сьюзен. Сумасшедший. Разве я могу позволить, чтобы моего сына воспитывал сумасшедший, ни черта не понимающий в женщинах? А Сьюзен? Выйдя замуж за Барта Катрелла, за этот бесчувственный чурбан, она испортит себе жизнь! Но почему она так оделась? Издевается?

Филип не успел ответить себе на этот вопрос, потому что к нему с радостным криком бросился Эмери. Филип наклонился и подхватил его. Сердце вновь радостно забилось, когда он услышал смех своего маленького сына.

— Ну что ж, — сказал Филип, гостеприимно распахивая дверцу машины, — поедемте, я покажу вам наши грязи.

— Покажете — что? — не поняла Сьюзен.

— Грязи. Так мы называем наше болото. Местное развлечение — летом мы катаемся по грязи на машинах. Знаете, как весело! Грязь летит из-под колес во все стороны.

— Но...

— Кстати, почему вы так оделись, Сьюзен? Я же вас предупредил.

— Но вы сказали... — Сьюзен неожиданно зарделась.

Черт! — осенило Филипа. Я сказал «грязные планы», а она подумала... Ничего себе! Филип едва не присвистнул. Вот тебе и чопорная школьная учительница. Вот почему она так оделась! Да, старина Барт, эта женщина не для тебя, ей нужен настоящий мужчина, который сможет оценить ее по достоинству.

Сьюзен стояла красная как рак, пытаясь удержать остатки самообладания. Бог знает чего ей стоило сохранять независимый и гордый вид. Филип отдал должное ее смелости и, сжалившись, решил не развивать эту тему.

Ехали молча, если не считать радостного повизгивания Эмери, которого самозабвенно облизывал Сократ. За пределами Хэвена открылись бескрайние просторы. Филип свернул с шоссе и ехал, пока их взорам не предстало целое море бурой грязи размером с футбольное поле.

— Вот, это наши хэвенские грязи, — с гордостью сказал Филип, словно гид, показывающий туристам достопримечательности.

— Откуда здесь столько грязи? — вежливо поинтересовалась Сьюзен.

— Я думаю, это подземный ручей. Он размывает почву, поэтому образуется грязь. Мы, жители Хэвена, любим здесь бывать, особенно дети.

Вся поверхность болота была испещрена следами от протекторов машин и отпечатками босых ног.

— Очень мило, — мрачно буркнула Сьюзен.

Филип прекрасно понимал, что ранил ее чувства, обидел ее, сам того не желая. Она восприняла его слова насчет «грязных планов» как намек, привыкнув к его насмешливой и несколько шокирующей манере разговаривать, поддразнивая ее. Сьюзен решила, что Филип намекает на секс, и отважно приняла его правила игры, не желая показывать, что смущена столь откровенным предложением. А он...

Сьюзен, должно быть, подумала, что я испугался, понял Филип, и с силой выжал педаль газа. Машина рванулась с места, брызги серо-коричневой грязи разлетались во все стороны веером. Пусть Сьюзен видит — Филип Мастерсон ничего не боится.

Но Филип не мог отделаться от мысли о том, как именно истолковала его вчерашние слова Сьюзен. То, как она сегодня выглядит: блузка с глубоким вырезом, обтягивающие брюки, макияж, распущенные волосы — что все это значит? Она хотела дать ему шанс? Сейчас, когда машина, дернувшись, остановилась посреди грязевого болота, Сьюзен невольно коснулась Филипа плечом, и его словно током прошило осознание того, каким же идиотом он был. Он готов был убить себя, такое растерянное и обиженное выражение было у нее на лице. Но не сама ли Сьюзен виновата в этом? Она просто неправильно поняла Филипа.

Ну хорошо, хорошо, я сам виноват! — неохотно признался он себе. Постоянно подшучиваю над Сьюзен, поддразниваю — неудивительно, что ей трудно разобраться, когда я шучу, а когда говорю серьезно. Мы просто не поняли друг друга. Сейчас мы устроим пикник — плед и провизия у меня с собой. А потом — возможно — отправив Эмери и Сократа погулять, займемся тем, что Сьюзен Уэллс, как выяснилось, подразумевает подвыражением «грязные планы».

Нет, не займемся, мрачно подумал Филип, сожалея, что поставил и себя, и Сьюзен в дурацкое, унизительное положение, а все из-за того, что неясно и двусмысленно, как оказалось, выразился. Теперь Сьюзен никогда не простит этого ни мне, ни себе, уныло подытожил Филип.

Он вывел машину из болота, отъехал немного, вышел и достал из багажника плед и корзину с провизией. Расстелив плед на траве, Филип вернулся к машине и открыл заднюю дверцу, выпуская на волю Сократа.

Эмери тоже устал сидеть в машине, поэтому, выбравшись наружу, немедленно отправился к грязи. Сьюзен же молча уселась на плед и уткнулась в свою книгу, не обращая на Филипа ровно никакого внимания.

Филип догнал Эмери, взял за руку, и они вместе подошли к болоту. Малыш сел на корточки, с интересом разглядывая вязкую бурую массу. Затем Филип разул его и закатал ему штанишки до колен.

— Смотри, — сказал Филип и приложил ладонь к поверхности густой грязи — остался отпечаток.

Малыш смотрел на этот фокус, как завороженный. Потом Филип взял лапу вертевшегося рядом Сократа и сделал на грязи отпечаток собачьей лапы.

Эмери был в восторге от новой забавы. Филип с трудом уговорил его не делать отпечаток лица. Потом он разулся, тоже закатал джинсы до колен и, взяв сына за руку, повел его по грязи. Мальчику это ужасно понравилось, он весело шлепал босыми ножками и смеялся.

— Вы соображаете, что вы делаете?! — раздался за их спинами возмущенный голос.

Филип обернулся. Сьюзен стояла на берегу, сердито глядя на них.

— Мы гуляем по грязи. Знаете, как это приятно! Дети это обожают.

— Немедленно выходите! — велела Сьюзен. — Это же грязь. Здесь полно микробов. Эмери может чем-нибудь заразиться. Я читала, что...

— Вы, кажется, уже знаете, что я думаю по поводу ваших книг, — бесцеремонно перебил ее Филип.

— Эмери! — мягко сказала Сьюзен. — Выходи, тетя Сюзи тебя ждет. Нам нужно помыть тебе ножки, чтобы ты не заболел.

Эмери исподлобья взглянул на Сьюзен, явно не собираясь подчиняться. Ему так понравилось играть с грязью — это было весело. Ему вовсе не хотелось мыться.

— Да ладно вам, Сьюзен! — сказал Филип. — Не будьте белой вороной, идите к нам. Это весело!

— А я и есть белая ворона. — Сьюзен саркастически усмехнулась, оглядывая свой белоснежный наряд.

— А кто в этом виноват? — возразил Филип. — Моей вины тут нет, во всяком случае — вы, очевидно, очень своеобразно поняли мои слова насчет грязи. И знаете, вы приятно меня удивили.

— Я поняла вас правильно!

— И поэтому явились на болото во всем белом? Знаете, вы выглядите очень сексуально, только меня удивило, что вы под «грязными планами» понимаете секс. Секс — это не грязь, мне вас искренне жаль, если вы так думаете.

— Прекратите немедленно, здесь же ребенок!

— Во-первых, ребенок вряд ли пока понимает, о чем именно мы говорим. А во-вторых, ребенку неинтересно слушать нас — ему сейчас интересна грязь. Смотрите, как Эмери весело. Ну же, Сьюзен, снимайте туфли и присоединяйтесь.

— Никогда!

— Плохое слово. Для меня, например, его не существует. Эмери! — Филип заговорщически подмигнул мальчику. — Давай-ка поймаем тетю Сюзи.

Ребенок радостно зашлепал по грязи по направлению к Сьюзен. Она попятилась. Пользуясь тем, что все ее внимание сосредоточено на малыше, Филип совершил молниеносный выпад, выскочил на берег и схватил Сьюзен в объятия.

— Что вы делаете?! — закричала она, пытаясь вырваться. — Вы испачкали мне блузку!

Филипу неожиданно захотелось смеяться от счастья. Он подхватил отчаянно барахтающуюся в его руках Сьюзен, перекинул ее через плечо и, вдохнув запах ее распущенных волос, потащил к грязи.

— Я закричу!

— Кричите, вас никто здесь не услышит.

Филип ступил в грязь и свободной рукой снял с ног Сьюзен босоножки. Сьюзен отчаянно извивалась всем телом и болтала ногами. Ее ступни, то и дело мелькавшие в опасной близости от лица Филипа, оказались такими сахарно-белыми и нежными, что ему захотелось их поцеловать. Филип с трудом подавил в себе это желание.

— Сьюзен, я вас сейчас опущу вниз. Вот увидите, вам понравится.

— А если там битые стекла или гвозди?

— Или жуткие монстры?

— Это же мои лучшие брюки! Я их испачкаю!

— Ничего, я куплю вам новые.

Филип легко, словно перышко, снял Сьюзен с плеча и попытался поставить в грязь.

— Нет! — завопила она, обхватив его руками и ногами, словно обезьянка дерево.

— Ого! Мне это нравится, если хотите, можете оставаться так.

Сьюзен, зардевшись, немедленно сползла вниз.

— Какая гадость, — сказала она, погружаясь по щиколотку в грязь, затем ее лицо осветило странное удивленное выражение.

— Ну как? — поинтересовался Филип. — Здорово, верно?

Сьюзен блаженно закрыла глаза и сделала шаг.

— О Боже, — пробормотала она, — почему вы мне не сказали?..

Почему он не сказал мне, что эта грязь такая теплая? Почти горячая. Сьюзен прикрыла глаза от наслаждения: приятно ощущать, как густое тепло постепенно поднимается от ступней до щиколоток. Сьюзен сделала шаг, потом другой — грязь не хотела отпускать ее и разочарованно хлюпала, оставляя себе на память отпечаток ее босой ступни.

Сьюзен открыла глаза и увидела, что Филип пристально изучает ее с легкой улыбкой на лице. Когда он так улыбался — искренне, без насмешки, — Сьюзен готова была сдаться и делать все, что он захочет, в такие минуты ей было трудно противостоять его обаянию. Он был прекрасен — белоснежные зубы на загорелом лице, темные вьющиеся волосы, смеющиеся глаза. Он закатал джинсы до колен, и Сьюзен могла видеть его сильные икры, покрытые выгоревшими на жарком солнце волосками. Растянутая старая майка открывала его мускулистую грудь.

— А вы сами не могли догадаться, что ее прогрело летнее солнце? Это же очевидно. Она даже на вид теплая.

— На вид она грязная, — привычно огрызнулась Сьюзен, делая еще один шаг.

Погружать ногу в теплую вязкую грязь было так приятно, что Сьюзен захотелось сбросить с себя всю одежду, чтобы погрузиться в грязь целиком. Странная мысль для Сьюзен Уэллс!

— Не могу гарантировать, что здесь нет микробов, — весело предупредил Филип, с интересом разглядывая Сьюзен.

— Иногда, — откликнулась она, и голос ее прозвучал, к ее собственному изумлению, звонко и уверенно, — нужно ни о чем не думать и жить на полную катушку!

— Катушку! — подхватил Эмери.

Он сидел в грязи у самого берега и пытался построить из подручного материала замок, но ему постоянно мешал Сократ, всюду совавший свой мокрый нос, также перепачканный грязью. Оба выглядели абсолютно счастливыми.

Сьюзен оглянулась на них и с ужасом подумала, что на ребенке его лучшая маечка, за которую она отдала уйму денег. Что же касается ее собственных брюк из чистого хлопка, то их впору было выбрасывать на помойку. А во что превратится салон машины Филипа, когда они все, включая собаку, грязные и перепачканные, поедут обратно, даже подумать было страшно.

А раз страшно, то и не думай! — весело приказала себе Сьюзен. Она сама поразилась тому, с какой легкостью включилась в новую для нее игру, и принялась самозабвенно шлепать по тягучей грязи, нимало не заботясь о белизне своей одежды.

Сьюзен было легко и просто. Она больше не сопротивлялась — она капитулировала под натиском Филипа и его тяги к безудержному веселью. Наверное, он прав — нельзя всю жизнь прожить по заранее составленному графику. Все то, что Сьюзен Уэллс старательно загоняла на самое дно своей души все эти годы, неожиданно выплыло на поверхность. Как приятно быть наконец самой собой — обычной женщиной, обычным человеком, не чуждым радостей жизни и удовольствий. Как приятно перестать играть роль учительницы-всезнайки, роль строгого, но справедливого опекуна мальчика-сироты. Настало время выйти из кокона. Сьюзен подумала, что процесс превращения основательной, медлительной гусеницы в легкую радостную бабочку начался тогда, когда она медленно, словно нехотя отъезжала на машине от Филипа, Эмери и собаки по пыльной дороге, ведущей в глубь пустоши. А может, позже, когда она смотрела на падающие звезды и каждый раз загадывала одно желание: чтобы у малыша Эмери была настоящая семья, и он был бы счастлив? Или, наоборот, гораздо раньше, когда Сьюзен надела смелое черное платье, а потом, повинуясь внезапному импульсу, угнала машину Филипа?

Так или иначе, поняла Сьюзен, Филип победил. Да, она готова была признать это: Филип прав. В жизни много горя и испытаний — но много и радости. Нельзя жить воспоминаниями о боли, нельзя жить в постоянном ожидании новой боли. Нужно радоваться каждому прожитому дню, нужно запасаться радостью и в трудные времена выживать воспоминаниями о счастливых днях.

В торфянике я этим летом сиживал. Сломал лебедку и барабан ручника у УАЗика. Врюхался в 12 дня, дома был в 12 ночи, но - был и - без помощи трактора. В каком виде - вопрос очень отдельный, но обращать на это внимание в 12 ночи было уже некому.

--

Отредактировано Максим (2012-06-29 12:24:43)

Да... в -30 грязища и торфяники вспоминаются с нежностью.

Devore Mud Run 2011
Отличный повод "законно" побосячить. Жаль что воспользовались им, как всегда, единицы <_<

1, 2, 3, 4, 5, 6, 7, 8, 9, 10

Отредактировано ppk (2012-01-21 10:45:38)

Было бы здОрово 
Только давайте уж тогда сразу планируйте к нам в Воронеж. Ответственно заявляю: наша грязь самая лучшая и самая грязная в стране   

Не скажи !
У нас во Владимирской и Московской области, где почва - в основном глина, грязь больше коричневая.
А когда засохнет - вообще бежевого цвета.

Знакомая станция. 
Я как-то в ранней молодости ехал с юга, в Воронеже от поезда отстал, догонял на электричках.
И как раз в этих самых Грязях догнал 

Отсюда

1, 2, 3

--

Отредактировано Максим (2012-06-28 22:49:09)