За все протяжение проекта Арина была первой, кто босиком исполнив песню, не побежала за сцену обуваться, как это делала, скажем, Виктория Дейнеко после исполнения босой --песни "Лейла". Напротив, Арина Рыженкова оставалась босоногой до самого конца программы: принимала звездочки на голосовании, спускалась прощаться с педагогами проекта--четче в таком формате свою босоногую позицию, наверное, обозначить нельзя

Наверное, уже много. Если все молчат, это не значит, что нет успехов...

Отредактировано ppk (2010-04-18 23:22:04)

Нет такого

Отредактировано ppk (2010-04-18 23:23:06)

Ноги можно украшать" лучшими друзьями девушек" не менее, чем руки:

http://www.crystalconnectiononline.com

Отредактировано ppk (2009-12-02 00:43:19)

http://www.phototour.minneapolis.mn.us/pics/4669.jpg

Отредактировано Olga Gavva (2006-04-13 18:54:47)

Для тех,кому не решиться ходить босиком

Салон Восточной Релаксации
"KIM TUC"

Предлагает массаж стоп по китайской традиции.
Салон имеет 5 залов, в том числе VIP – зал.
20 специалистов
массажа обученных в Китае.
Только за 700 рублей Вы получаете 75 минутный
сеанс массажа стоп, плеч, рук, головы, спины и чаепитие.
После сеанса Вы можете попробовать изысканный восточный обед.
Для групп более 5 человек – скидка 10 %.
В будни с 11:00 до17:00 - скидка 30 %.
Мы уверенны, посещение салона KIM TUC станет приятной традицией семейного и корпоративного отдыха!
Мы работаем ежедневно с 11:00 до 24:00, без выходных.
Тел (495) 234-9-333, Факс (495)234-9-335
Ленинский проспект, 158
(В здании гостиницы “Салют”)

Мне хочется поделиться с Вами своим маленьким открытием...дело в том, что босоногий стиль жизни как факт культуры, как добровольный выбор людей--полноправных членов окружающего нас общества, связывается, как правило, со временем не ранее последней трети 19-го века. Очень мало научно зафиксированных неоспоримых свидетельств о его существовании, хотя бы как факта, из более ранних времен. Самые ценными и правдивыми такими фактами логически нужно признать свидетельства современников о людях, увлеченных идеями босоногого существования, или, еще лучше, мемуары самих приверженцев хождения босиком. Мне удалось разыскать одно из таких скупых и, в тоже время, впечатляющих честностью описания воспоминаний в хронике, составленной по событиям собственной жизни первым "Великим Моголом"--основателем этой династии Захир-ад-Дином Мухаммадом Бабуром. Этот восточный властитель, потомок двух великих родов повелителей на Востоке( из рода Тамерлана по отцу и из потомков Чингиз-хана по матери), еще молодым человеком потерпел поражение в жестокой борьбе со своими дальними родственниками за престол государей Ферганы, но сумел собраться с силами, создать новую базу для своих завоеваний в районе соврменного Афганистана и оттуда покорить своему бунчуку всю Индию со множеством ее богатых и сильных государств. Тем ярче выглядит и сильнее выделяется, в этом перечне его походов и сражений,-- то место хроники Бабура, где он очень неожиданно, поддавшись какому-то движению обычно скрытых в нем самом чувств, в общем, и несвязанно с темами своего повествования говорит о своем желании ходить босиком. Будущий повелитель целой четверти мира настолько нуждался в этом простом человеческом удовольствии для себя, что не смог не упомянуть об этом...и не с этой ли душевной склонностью оказался сопряжен у Бабура выбор самого "босоногого" царства мира--Индии--в роли новой Родины для себя. Даже в моей жизни, наверное, значение того, что падишах Захир-ад-Дин Бабур любил босоножество, достаточно велико: ведь это по его воле, которой не смел противиться ни один, даже самый богатый и знаменитый индуистский храм, босоногие храмовые танцовщицы начали выступать публично, вне храмовых стен, чтобы доставить радость внимательным глазам этого необычного владыки. Именно традициии публичных выступлений обязана я тем, что в далекой России, на другом конце света, смогла прикоснуться к искусству, которое четыреста лет назад так полюбил государь по имени Бабур--падишах, не постеснявшийся написать для всех четырех сторон света, что ему нравится ходить босым...
"...во время пребывания в Дихкете мы постоянно гуляли пешком по горам, возвышавшимся вокруг этого селения, и в его окрестностях. Чаще всего я гулял босой. От долгой ходьбы босиком мои ноги стали такими, что ни горы, ни камни на них не действовали..."

Дело в том, что специфика стиля индийского классического балета "Кучипуди", который я танцую, заключается, отчасти, в особой энергии, с какой во время танца наносятся звонкие удары ногами танцовщицы об пол. Этому придается настолько важное значение, что признанные авторитеты судят о квалификации исполнительницы во многом по звуку, сопровождающем ее прыжки и передвижения по сцене: глухой, слабый или смазанный звук заставит считать такую танцовщицу неготовой к публичному исполнению партий. В общем, принято не делать в этом скидок, даже если выступление проходит на каменном или бетонном полу, извлечь из которого нужный звук получается лишь, действительно, не щадя свои ноги. Можно сказать, что не давать пощады своим ногам солистка индийского балета привыкает, наверное, быстрее, чем ее коллеги—балерины европейских направлений или художественные гимнастки, танцующие в специальной обуви. Я знаю, например, что упражнения в художественной гимнастике исполнялись босиком лишь до семидесятых годов: теперешние спортсменки не могут себе представить, что лишатся своих гимнастических тапок—они считают, что трение об ковер при многочисленных прыжках и поворотах на пальцах сотрет им кожу подошв до живого мяса. И это при том, что работают они на коврах со специальным покрытием. Балеринам классического балета меньше способствуют в подготовке сцены, чем гимнасткам—доски сцены не везде застилают даже простым линолеумом, не говоря о спецпокрытиях. В результате, ведущая балерина может "вдрызг" растрепать хорошо сшитые, износостойкие балетные пуанты за два-три балетных спектакля. Солистки индийского классического балета танцуют босиком на тех же дощатых, с утраченной полировкой сценах не менее длинные, чем европейские партии... заменить поврежденную кожу на своих ступнях мы, как вы понимаете, не можем. Все мои подруги, старательно тренировавшие свои танцы, жаловались мне на то, как она часто лопается, когда выступлений много, и тренировки следуют одна за другой. О себе могу сказать, что очень часто—во время генеральных репетиций на новой или редко посещаемой нами сцене—из-за старания получше отработать звук своих передвижений в партии—я засаживала в подошвы глубокие занозы, даже извлечь их самой не получалось. Приходилось идти в травму—там меня уже вскоре все знали—и просить вскрыть занозы и удалить их хирургическими инструментами. Конечно, танцевать на следующий день в спектакле со свежим шрамом в "рабочем" месте на подошве было тяжелее обычного.
Я видела, что причина этих постоянных ранений в нашем усердии, но настроение бывало ими понижено, а я не понимала—почему закалки от нескольких лет занятий моим ногам мало, чтобы избежать травм? Постепенно я осознала, что слабо подготовлена к исполнению танцев именно как йогиня: скажем, не умею полностью расслабить подкожные мышцы в ступнях, поэтому занозы глубоко пробивают напряженную, натянутую кожу моих подошв. Хотя я почти каждый день выполняла многие элементы йоги по ходу своих танцевальных упражнений, стало ясно, что одного этого мало, чтобы качественно поднять уровень моей подготовки: эти упражнения занимали лишь строго отведенную для них часть моего времени, а требовалось, наверное, полностью объединить с ними жизнь. Я поняла, что пока позволяла себе жить по двойным стандартам: заканчивались репетиции—и я превращалась из босоногой танцовщицы с унизанными перстнями пальцами ног в свободную от каких-либо украшений среднеевропейскую девушку, спрятанную в пальто, туфли или "демисезонные" сапоги, которые можно носить в Петербурге все его нежаркое лето. Как писал некий журналист из средней полосы России: "Европейцу, а особенно—субполярному евроазиату, действительно, непросто понять того, кто носит золотые браслеты на босых ногах"
Я ясно представила, что для превращения в подлинную исполнительницу индийского балета с неуязвимой бронзовой кожей йогини, мне нужно дать в своей жизни место и настоящим золотым украшениям, и босым ногам.
Большинство людей полагает, что надо долго тренировать ноги, чтобы ходить босиком. Я думаю, что, если бы мы, как и задумано природой (и как еще делают миллионы людей в Индии, Индокитае, Африке, Америке, на Новой Зеландии и в Австралии) ходили бы босиком с самого рождения, то вообще ничего не надо было бы тренировать. Для тех же, кто раньше босиком не ходил, "тренировка", на самом деле, означает просто возврат ног в естественное для них состояние. Поэтому для меня тренинг заключался в том, чтобы просто как можно больше ходить босой, ходить везде, где смогу. Мускулы и связки наших ног ничем не отличаются от других частей организма: чтобы они развивались, их надо использовать, иначе они слабеют, атрофируются. Поскольку мне хотелось войти в форму быстро, я старалась закалить кожу подошв об высохшую грязь. Гравий—по ним очень больно ходить, выдержать можно только при правильной, с точки зрения йоги, ходьбе: ступая расслабленно, стараясь не напрягать мышцы на ногах. Замечу при этом, что существует миф, будто от хождения босиком на подошвах возникает ответная реакция—они теряют чувствительность. Это не так, и придумано, скорее всего, людьми обутыми. Я теперь постоянно хожу босая, но у меня не появилось какой-то особой—толстой или жесткой и бесчувственной кожи на ногах. Просто шкала приемлемых для моей кожи воздействий на нее стала шире, но сами ощущения воспринимаются еще более остро из-за развития чувствительных рецепторов в подошвах (а также соответствующих этим рецепторам участков головного мозга; ученые утверждали это еще в древности—так, Сократ замечал, что те из его учеников, кто ходят босиком, мыслят острее). Я думаю, что все босоногие люди признают: если бы мы не могли чувствовать или чувствовали слабо поверхность, по которой двигаемся, то хождение босиком не досчиталось бы изрядной доли своей привлекательности. Гамма ощущений от грубости гравия и стерни до нежности мягкого мха и свежего снега была бы неразличима, потеряна для нас, и босоногость перестала бы являться одной из самых простых и естественных жизненных радостей. Конечно, иногда рискуешь наступить на что-нибудь ранящее. Что тут можно посоветовать? Я, согласно со своим опытом, скажу, что надо смотреть под ноги. Вы, ведь, все равно, делаете это, когда идете и обутыми, чтобы, к примеру, не провалиться в люк канализации или не запнуться о бордюр. Пожелаю вам взглянуть на вещи проще: безусловно, когда-нибудь да наступишь и на опасный для кожи предмет—такова жизнь. Вспомните при этом, однако, как часто вам доводилось травмировать себе руки: попадали же вы хоть раз молотком по пальцу, пускали нечаянно кровь из пальца кухонным ножом, царапались об какой-нибудь гвоздь: решались ли вы из-за этого больше не пользоваться инструментом, кухонной утварью, гвоздями? Держу пари, нет. Тогда сделайте своей привычкой относиться также и к ногам, и помнить, что удовольствие и польза от хождения босиком перевешивают возможный риск.
Тем из русских танцовщиц, которые ездили учиться непосредственно в Индию или другие тропические страны, доводилось слышать страшилки об особых местных глистах, которые могут проникать к человеку в организм через кожу. Наши туристические фирмы старательно предупреждают своих клиентов, чтобы те не ходили босиком в Египте, Индии и прочих жарких странах, чтобы не подхватить таких глистов. При этом они умалчивают, что в таких местах тем более опасно лежать на пляже и, вообще, всячески соприкасаться нежными участками кожи с частицами почвы. Я понимаю, что они не хотят отпугивать клиентов, но из-за этого создается вредное ложное впечатление, что именно ходить босиком особенно опасно. На самом деле, подошвы человека, ходившего босиком, конечно, не являются самым нежным участком его кожи, а заражение часто происходит, например, через открытые в купальнике или плавках участки ягодиц туристов, которыми они садятся на скамейки прогулочного катера, по которым походили местные матросы. Ведь опасна почва не сама по себе, а загрязненная человеческими экскрементами или навозом больных животных. То, что эти глисты существуют в странах третьего мира, в основном, происходит из-за тамошней антисанитарии, а так же недостатка лекарств. Для нас в России эта проблема, связанная с тропиками, не актуальна.
Чтобы не пасть жертвой столбняка, любителям ходить босиком лучше сделать прививку: столбняк, безусловно, возможно подхватить, наступив на ржавый гвоздь. Впрочем, так же легко занести столбняк и поранив палец при прополке на даче, поэтому прививка, в любом случае, не помешает—ходите вы босиком или нет.
Отвечая себе или другим на эти вопросы, я заметила—каким глубоким недоверием к возможностям босых ног они дышат: и здесь сознание людей одурманивали те же двойные стандарты, которые мешали добиваться мне профессиональной подготовленности тела к танцу. Стандарты уверяют, что стоит только надеть обувь: необязательно удобную, неважно—красивую ли, главное—быть в какой-то обуви, и этим ты решишь любые свои проблемы. К примеру, многие зрители, расспрашивавшие меня, почему я, сейчас же после своего концерта, не обуваюсь, считали, что у них ноги некрасивы, и поэтому их следует прятать. Я допускала согласиться с ними в том, что деформированные обувью плохого качества, целый день проводящие в душной влажности—питательной среде микробов—ноги могут сделаться некрасивы. Однако стоит перестать злоупотреблять обувью, как многие косметические проблемы ног проходят сами собой. Что же касается формы, то в мире существует такое разнообразие вкусов на нее... да и люди, в общем, лояльны друг к другу и, видя вокруг себя столько некрасивых лиц или рук, не заставляют их владельцев носить маски или перчатки. Также для меня загадка, почему наличие босоножек или сандалий автоматически делает самые некрасивые ноги приемлемыми для общества? Ведь эта обувь не скроет их уродливые формы. Похожую аналогию можно провести с угрозами (или с соболезнованиями) в мой адрес, мол, босая я сильно рискую тем, что мне отдавят ноги в толпе. Честное говоря, зимой (и, вообще, в холодное время года) такая проблема вокруг меня не существует: окружающим людям интересно посмотреть—насколько уверенно я иду босиком по снегу, и они, незаметно для себя, относятся ко мне осторожнее, не вторгаются в мое личное пространство. Летом же, я сама наблюдаю много людей во "вьетнамках" и босоножках, которые их ноги сверху никак не защищают. Однако их можно увидеть и в переполненном городском транспорте, и в магазинах, и на дискотеке. Наверное, и мне бояться нечего. Куда можно пойти в босоножках, можно и босиком: если все же кто-то наступит—босоножки ничем не спасут.
Аналогично, мне кажется, что и мнение о негигиеничности хождения босиком порождено двойными стандартами. Если кто-нибудь на этом основании пытается вас куда-нибудь не пустить, я советую попросить его обосновать, чем это негигиенично. Чтобы помочь ему, задайте несколько простых вопросов. Спросите его, чем ноги негигиеничнее рук, раз он пропускает мимо себя людей без перчаток, а без обуви не хочет. Многие люди нисколько не задумываются, что весь день трогают руками действительно грязные, иногда антисанитарные вещи, без которых им, однако, не обойтись—деньги, поручни в общественном транспорте, лестничные перила. Конечно, пыль на босых ногах заметна лучше, чем микробы на ладонях, но и те, и другие одинаково необходимо регулярно мыть. Или ноги негигиеничны тем, что ими ходят по полу? Тогда обувь еще хуже, потому что моется она реже ног и вряд ли с мылом. Если же ноги, и вправду, какой-то зачумленный предмет, то почему не запрещают босоножки и шлепанцы? Какую защиту от этой "чумы" они могут дать?
Иногда кажется, что все дело в том, насколько интимные струны задевает у людей мое появление с босыми ногами. Существует мнение, высказанное, например, по-американски откровенным писателем Р. Хайнлайном: "Босые ноги также соблазнительны, как и обнаженная грудь, хотя большинство людей похоже этого не знают". Однако, если для кого-то это так, почему он не бережет этих своих интимных чувств, когда ехидно "с ужасом" спрашивает меня—неужели я не обуваюсь, когда сама иду в театр?
Как я могу стыдиться, что меня в шелковом сари и с босыми ногами увидят несколько человек в партере или ложе, если на предыдущем представлении я позволяла себе так танцевать на сцене, на виду у всего зрительного зала? При этом замечу, что, после признания всем миром успехов босоногой американской балерины Айседоры Дункан, я считаю правом танцовщиц появляться босиком и в европейской одежде на классических постановках—они заслужили его успехами танца "модерн" на балетных подмостках.
Кто-то, прочтя все это, скажет: "Нет дыма без огня, мол, хоть что-то плохое да есть в хождении босиком, раз это все так ругают, но нас не то интересует. Мы хотим знать, зачем некая идеальная йогиня должна быть босоногой, за что для нее вы это так хвалите? Почему ей нужно быть босой не только на нежном, специально просеянном песке пляжей, где все рады походить босиком? Зачем испытывать свои подошвы горячим асфальтом на улицах, почему не обуться в холодную осеннюю слякоть, для чего чувствовать стужу босой на снегу?"
Я впустила йогу в свою жизнь вместе с индийским классическим танцем. Это йога научила меня, что открываясь перед погодными условиями, йогиня не только испытывает возможности своего тела, не только ищет границу, где кончается ее тело, и начинается окружающая среда, но также приходит к пониманию—на уровне нервных рецепторов своей кожи—того, насколько на нас влияют большие силы вселенной. Земля откликается на луну, на солнце, на космические лучи, и также делает тело йогини, являясь частью земли, не важно, осознаем мы это или нет. Так я могу соотнести мое тело с составляющими его элементами, полностью слиться с окружающей средой, отождествить себя с силами природы и, таким образом, освободить себя от ограничений нашей физической реальности.
Конечно, какие-то физические ограничения действительны для моего тела и сейчас. К примеру, если мороз ниже минус десяти градусов по Цельсию, мне приходится снимать с пальцев ног металлические украшения—иначе легко обморозиться; начиная с минус пятнадцати градусов, нужно перед выходом на улицу смазывать подошвы и пальцы жирным кремом, чтобы не полопалась кожа. Но я считаю эти оговорки легкой платой за возможность в любую зимнюю погоду, какую может предложить Санкт-Петербурге, ходить босоногой по его историческим мостовым, слышать как хрустит снег под кожей твоих собственных босых подошв, а не сапожек, сделанных в Турции или Италии. Каждому приходится за зиму выслушать много жалоб родных или друзей на то, что их очередные зимние сапоги развалились из-за нашей слякотной погоды, не выдержали соли, которой посыпают асфальт. Теперь я вижу в этом закономерность: ведь обувь делают из мертвечины—кож мертвых животных—вот она и разлагается под действием стихий, а на живую кожу на моих ступнях мне нечего жаловаться—и соль, и слякоть она выдерживает. "Значит, я выбрала лучшее".— Думаю я и мечтаю совсем не обуваться. Я так близка к этому. Я ощущаю, как становлюсь землей, когда мои босые подошвы сливаются с материальностью глины, камня и почвы: мне подвластно их плотное, тяжелое вещество. В мое распоряжение йога передает их стабильность, стойкость, способность выносить разрушительное действие холода, огня, времени. Мне иногда очень приятно ощутить, что это—не красивые слова, а мои реальные возможности: где-нибудь на рыбалке, не бояться подойти—помешать уху, не обращая внимания на выкатившиеся из костра угольки. Пускай я чувствую, как они зло кусают мои подошвы, я уверена, что прожечь кожу им не под силу, и они просто распадаются под ее давлением в золу—ведь, так и должно быть между этими стихиями, что огонь горит на земле, не повреждая ее. Она даже тушит его. Я помню и случай, когда меня саму удивила моя возможность противостоять совместному действию холода и времени: след в буквальном смысле—я зимой коротала время в очереди у магазина модной одежды "Манго" на Невском проспекте(куда его русской охраной принято запускать небольшими партиями, чтобы в магазин входило столько же людей, сколько вышло), и корочка льда на асфальте у меня под ступнями протаяла в виде следов моих босых ног, хотя я, конечно, и не стояла столбом, как-то переминалась. У большинства людей, кстати, почему-то заведено противопоставлять асфальт земле как нечто искусственное: уверяю вас—стоит походить по нему босиком подольше, и вы почувствуете, что это просто шероховатая застывшая смола, такая же подлинная и грубая, как и ссохшаяся в комья земля. Для моих ступней это ощущение их родства очень реально. У меня есть оппоненты, которые, как будто, допускают ходить босиком на природе, но мне—горожанке, передвигающейся по улицам из искусственного материала—асфальта—по мнению противников моих босых ног, нужно приспосабливать их к асфальту ношением обуви. Поскольку я, когда-то, как и они, постоянно ходила по городу обутой, отвечу им со знанием дела: любая, даже самая изощренная, обувь еще меньше походит на природную поверхность, чем асфальт или линолеу
Наверное, мне нужно подчеркнуть, что среди моей обуви была и очень удобная, и я знаю, какими красивыми могут сделать мастера свои фирменные туфли и сапоги. Однако, стоит их одеть—и никто уже не увидит, какие ступни бог выбрал для меня, и я лишу себя одного из моих чувств—осязания. Ведь наши руки не всегда что-то держат или трогают, но и на них перчатки мы носим лишь в мороз, когда без этого не обойтись—настолько мы дорожим подробностями в ощущении своих прикосновений, в оценке привлекательности наших рук для окружающих. Если мы босы, то ноги все время соприкасаются с чем-то, постоянно передают нам ощущения, и они тоже на виду. Мне кажется, купить самой, по своему желанию, без принуждения, красивые туфли и, одев их, отсечь себя от постоянного ощущения, что ты—жива, чувствуешь что-то, нравишься кому-то своими ногами, равносильно тому, как вырвать у себя настоящие глаза, пожертвовать зрением, чтобы вставить на их место красивые искусственные. Проведу аналогию и дальше: желая изменить цвет глаз на другой, вы скорее замените на них цветные линзы, а не сами глаза. Так и я, чтобы добиться от себя другого, может быть, лучшего впечатления, изменю для этого цвет своего педикюра, но оставлю ноги босыми…
Могу сказать, что изначально я не планировала взять за правило
быть босиком во всех сезонах и случаях. Когда-то и мне
предствлялось, что ходить босоногой возможно только летом в
погожие дни: люди, которые постоянно носят обувь, охотно ставят
себе подобные ограничения. Они рождаются от боязни оставить свои
подошвы наедине с землей, когда нестерпимо хочется защитить их от
этого контакта кожей мертвых животных и резиной или синтетикой в
несколько слоев. Предложите встретиться с почвой своим босым
ногам серьезно, наберите сколько-то километров за несколько дней,
скажите себе как босоногая героиня Федора Сологуба:"С непривычки
немного больно. Так,щекочет. Но я непременно хочу, чтобы
привыкнуть."
Тогда вы почувствуете свободу в общении с землей, ощутите себя
полноценным партнером в соприкосновениях с ней и не захотите уже
расставаться ни с полноценностью, ни со свободой. Вынуждены будете
констатировать, что обувь так меняет ощущение жизни--лужи и грязь,
которые вы старательно обходили, окажутся приятными для босых ног.
Вода теплая, а грязь мягкая и нежная. Вы начнете, как и я, ходить
босиком, когда хотите, и в непогоду тоже.
Когда я узнала, что европейские монашки--августинки и
кармелитки--отказывались обуваться с мая по середину сентября, я
решила, что и мне, танцующей партии индийских балетов всегда без
обуви, также будет интересно вытерпеть осеннюю слякоть босой,
расширить свой сезон до этих рамок. Из год в год я с
удовольствием оттягивала время, когда приходилось вернуться к
обуви, но дальше начала-середины октября продвинуться мне уже не
удавалось.Меня это немножко угнетало: хотелось, хотя бы
мысленно, претендовать на то, чтобы ходить босоногой в любое
время, по своему желанию. К тому же я знала, что в самой Индии
брахманки высоких каст неизменно оставались босыми, даже в
горных племенах, у которых зимой выпадает снег, брезговали
одевать обувь, считали ее в принципе нечистым предметом.
Поскольку, индийский национальный балет для европейцев впервые
представила именно высококастовая брахманка--Рукмини Деви
Аренделл, я очень надеялась привыкнуть жить босой постоянно, как
могла себе позволить она, потому что меня увлекало и продвинуться в
танце, и казалось, что я разделяю ее взгляды на то, что значит
обувь для женщины.
Мои планы очень поддержало в то время почерпнутое из немецкой
книги по йоге мнение ее учителей, чт они считают
длительное(полтора-два часа) хождение и бег по снегу или льду
ценным упражнением и хорошей проверкой для йогини. Последний
психологический барьер был снят--авторитеты, оказывается, даже
ждали, что я приучу себя выходить на снег босоногой. В тоже
время, я понимала, что, если оправдать их ожидания, то можно
будет привыкнуть ходить босой круглый год, потому что, как и
всякая горожанка, я, как правило, не бываю зимой на улице более
двух часов кряду. Мне довелось тогда также прочитать статью
канадского сторонника босоногого образа жизни: он назвал ее так,
что я помню и до сих пор--"Среди нас нет рабов обувной моды".
Сам автор статьи рассказывал о своем опыте, как поставил целью
однажды: приучить себя каждый зимний день босиком очищать гараж
от снега. Теперь, оставаясь всю зиму босой, я подпишусь под
каждым словом в его коротком, простом, но столько обещавшем мне
тогда и не обманувшем меня рассказе. Гласил он, примерно,
следующее:"Тело привыкает ко многим вещам. Когда я в первый раз
прошел по снегу босиком, мои ступни болели. На тринадцатый или
четырнадцатый раз я уже не замечал холода." В согласии с ним я
теперь достигла и разделила мечту каждого приверженца босоногого
образа жизни: чувстовать жизнь, жить, не обуваясь."

Свидетельство Н.В.Панасика

"...в 1943 г., перед оставлением Киева, задались целью «стереть» следы своих злодеяний, спрятать, так сказать, концы в воду. С этой целью была создана бригада смертников, политзаключенных киевского гестапо. О том, что происходило в Бабьем яру через два года после сентябрьских событий 1941 г., сообщил в Комиссию по истории Отечественной войны Академии наук УССР один из смертников, подпольщик Васильковского района Киевской области Н.В.Панасик, чудом спасшийся от неминуемой гибели. Задачей бригады смертников, как рассказал Николай Панасик, было раскапывать и сжигать трупы в Бабьем яру, пепел развеивать, а кости перемалывать специальными машинами, присланными из Германии, просеивать сквозь сито и зарывать в землю. «Яр имел глубину 80 м, - вспоминал Н.Панасик, - на дне его был выкопан колодец метров 20 длины и 20 м ширины. Туда нагнали много людей. Когда выбрасывали землю с трупов, не было куда ногу поставить. Трупы лежали в строгом порядке, с наклоном вперед, как их расстреливали. Все в нижнем белье, женщины, младенцы, все с раскрытыми ртами, все в одном направлении. Раскапывать эти ямы приходилось босиком, с закованными в кандалы ногами. Трупы были давние и свежие. Возле них невозможно было стоять, голову дурманило от запаха, но их приходилось брать руками. Были у нас крючья по полметра, ими били по голове, крюк врезался в голову, таким образом труп вытягивали на кучу. Нам дали также экскаватор. Идешь по трупам, становишься на голову, волосы слезают, ноги загрузают в телах. Для того, чтобы не умереть, каждый стремился надеть на ноги что-нибудь (смертников пригнали из Сырецкого лагеря военнопленных босыми. - М.К.). Я снял с трупа сапоги и одел их. Откапывая трупы, мы складывали их штабелями на специальных площадках. Расчищается земля, и на нее кладут камни от памятников, плиты, сверху рельсы, на рельсы положены ограды. На ограды - дрова, а на дрова - сотни трупов... Работали мы беспрерывно, раскапывая все новые и новые ямы с трупами. Конца этому не было видно. Сожгли десятки куч трупов. С 27 августа до 29 сентября жгли день и ночь - беспрерывно. Кучи от 2,5 тыс. до 5 тыс. трупов...» Стенографическая запись жуткого рассказа Н.В.Панасика хранится в Центральном государственном архиве общественных объединений в Киеве.

Это понятно, против гвоздя и лома нет приёма Как и против самых неудачных бутылочных осколков с торчащими вверх остриями.

Но вот, к примеру, острые камушки и большинство стекляшек на улицах становятся безопасны уже через месяц босоногой жизни. А занозы?

"...Клан Босоногих
БосоногийБосоногие — один из самых странных дварфских кланов, представителей которого прочие дварфы частенько не принимают всерьёз, считая их недалёкими и малодушными. Причин для этого много: босоногие ведут торговлю с гномами, людьми или даже эльфами, они живут на поверхности, и предпочитают лес камню.
Согласно легенде, раньше все дварфы жили на поверхности земли, в лесах, и лишь в результате странного стечения обстоятельств большинство из них ушло под землю в поисках счастья. Босоногие остались. Им удалось сохранить доброе отношение к окружающим, несмотря на то, что иногда приходится защищать свою жизнь не словом, а делом.

Босоногие живут в гротах или пещерах неподалеку от леса или в самом лесу, поскольку любят мастерить из древесины. Они не нападают ни на чужаков, ни на энтов, но защищаются, если те напали на них. Босоногие не признают никакой обуви, выставляя напоказ каменные стопы и покрытые редкой растительностью ноги. В целом босоногие очень доброжелательные создания (может быть, даже слишком). Они часто торгуют с другими расами или обмениваются товарами. Представители прочих дварфских кланов не всегда считают босоногих полноценными дварфами, но это не мешает им относиться к ним очень внимательно и бережно. Их считают чем-то вроде больного родственника, который пусть и не совсем адекватен, но всё же не чужд.

Hесмотря на нелюбовь к ним энтов и прочего лесного люда, босоногие никогда не берут больше, чем им нужно, и никогда не наносят большого вреда природе. Иногда им даже приходится плечом к плечу защищать свой лес с оружием в руках от посторонних (разжигающих пожары орков и т.п).

В качестве оружия босоногие придумали себе новый вид топора, названный ими капак. Это огромного размера тяжёлый железный топор, одетый на толстую и короткую рукоятку. Держат его одной рукой (второй негде поместиться), но это могут делать только существа с большой Силой и нетонкими руками. Большой вес такого топора отчасти компенсирует низкое качество металла и плохую заточку острия. Любое дерево или ветка менее 20 см диаметром могут быть срублены одним ловким ударом капака.

Босоногие много, хорошо и разнообразно питаются, хотя хозяйство как таковое не ведут (ограничиваются собирательством), часто бодрствуют ночи напролёт, тихо пересказывая друг другу старые сказки во время ночного клёва или вырезания фигурок из дерева. Босоногие очень крепки и толстокожи, и, кажется, еще более немагичны, чем все прочие дварфы, поэтому не пользуются никакой магией или магическими предметами..."

Ольга,считаю,что художественная гимнастика должна быть босоногой,хотелось бы получить фотки босых выступлений Инны Жуковой,ты говорила они у тебя есть и Кабаевой Алины

О Елене Шарго писали в газете "Время" в августе 2003 года, а в марте 2004 года - на RBFeet. Думаю, эта информация уже подходит под категорию "хорошо забытое старое".

Отредактировано ppk (2010-04-18 23:27:49)

Значение опыта босоногого стиля жизни этой выдающейся женщины не может уменьшиться, отступив от нас вглубь прошедших лет. В свое время я много думала о ней: Вы только зря не процитировали, что, из-за стремления не привлекать к себе и корреспонденту  лишнего внимания людей, Елена Шарго не осуществила своего желания--приехать на интервью босиком, постеснялась. Такие люди нуждаются в нашей поддержке, им требуются подтверждения от масс-медиа того, что их босоногий образ глубоко позитивен именно в социальной жизни нашего общества, а не за кустами рощ и дубрав. Наша обязаность помогать специально им, в первую очередь.